– Знаешь, дорогуша, придётся тебе на дерево лезть. Я аналогичные стыки на корнях поищу, – профессор здраво оценивал свои физические возможности, а потому в древолазы записываться не стал.

– Я уже поняла, – Елена скептически осматривала ближайшее. – Вы меня подсадите?

– Староват я уже, девушек на руках носить. А вот Славочка, наверняка не откажется.

– Не откажусь, – согласно кивнул Славик, который, как оказалось, был совсем рядом.

Он, сцепив руки в замок, приподнял Елену до первой крупной ветви, которая была всего в полутора метрах над землёй, а потом закинул ей туда рюкзак с вещами.

– Вы там поосторожнее, – Иван Иванович с тревогой смотрел, как уверенно продвигалась по почти горизонтальной ветви напарница.

– Ну что, нашла я место смыкания, – она пристально осматривала кольцеобразный нарост у самых своих ног.

– И чего ждёте? Отпиливайте!

– Вы шутите? Я на нём стою!

– Не ошибаетесь?

– Нет. Здесь довольно отчётливо видна граница между деревьями. Сейчас, я сфотографирую… – и она плавно опустилась на ветку.

– Я бы на такую акробатику не решился, – тихо сказал Иван Иваныч Славику, который так и остался стоять рядом с ним.

– Ну, вам уже возраст не позволяет, – попытался быть вежливым молодой человек.

– Я и в молодости таким не был… – покачал головой профессор.

– Всё, я пошла дальше, – также плавно поднялась и аккуратно спрятала камеру в футляр.

– Я, кстати, чего подошёл, Иван Иваныч, гляньте, что за штука такая, – Славик потянул коллегу к месту, где только что брал пробы.

– Небольшой нарост на корне. А что вас заинтересовало?

– Подождите. Замрите на некоторое время.

Через несколько минут буроватый бугорок, на который указал молодой человек, посветлел, стал полупрозрачным и из него выдвинулась пара глазок на тонких стебельках.

– Слизень, что ли? Надо же, как маскируется. Подковырните-ка его. Пусть зоологи в лаборатории разбираются, что оно такое.

Тут тишину лесного сумрака разорвали весьма эмоциональные выкрики на английском языке. И не надо было быть полиглотом, чтобы опознать в них ругательства.

– Чего это он так разоряется?

– Кажись, камера сломалась. Странное дело, техника здесь выходит из строя в пять раз чаще, чем на Земле, вот и Елена Игоревна жаловалась на кондиционеры.

– Кстати, где она?

Елена обнаружилась метрах в восьми над землёй, опасно балансирующей на ветке в попытке до чего-то дотянуться. При взгляде на это Иван Ивановича прошиб холодный пот. Сама же она, похоже, чувствовала себя достаточно уверенно.

– Не смотрите на меня так пристально. Вы мне взглядом дырку про меж лопаток проделаете. Я уже со всем справилась и сейчас буду спускаться.

– Что у нас ещё на сегодня осталось?

– Не знаю как коллеги, а я на сегодня с работой покончил, – Славик подождал и, подхватив Елену за талию, помог ей спуститься на землю.

– Мне ещё «оранжевых яблок» набрать надо.

– Зачем и как много?

– Чем больше, тем лучше. В следующее открытие портала отправить на Землю. Это по программе перевода нас на самообеспечение продуктами.

– И что такое эти «оранжевые яблоки»?

– Сам увидишь. Плоды чуть крупней кокоса. Плотная зелёная шкурка, а под ней ярко-оранжевая ароматная мякоть. Сладкая. Почему его назвали «яблоком» я так и не поняла. По виду совершенно не похож. Предварительные биохимические тесты я провела. Теперь дело за земными лабораториями. Все эти опыты на свинках-кроликах-мышах.

– Кстати, примите мои комплименты – вчерашний салат был очень недурён.

– Спасибо.

– А вам не кажется, что с местной пищей мы торопимся и излишне рискуем, – внезапно стал серьёзным Славик. – То, что мы пришлись не по вкусу местным насекомым и микроорганизмам, ещё не означает, что можно чувствовать себя застрахованными от всех напастей. Всё-таки здешняя биохимия отличается от земной.