Вывод:новый уровень сознания должен обеспечить деятельное понимание сосуществования четырех ипостасей – физической, эфирной, душевной и духовной – одновременно в каждом явлении мира.

Именно на этом зиждется экономика витальности, поскольку и сама жизнь воспринимается как жизнь материи, жизнь эфира, жизнь души и жизнь духа.

Разрабатывая экономику витальности, мы отказываемся от целевого подхода, поскольку сама жизнь бесцельна. Точнее, ее истинные цели лежат за пределами привычного мышления и деятельности человеческого индивида, отдельного человеческого сообщества и даже всего мира в целом. И тут важно помнить, что именно мышление и деятельность привели современную цивилизацию к краху, и в своем современном виде они просто-напросто вредны!

Как это происходит? Каков механизм?

Человек по своему духовному положению является творцом, ибо создан по образу и подобию Бога, Создателя всего, что нас окружает – видимого и невидимого. И тут встает вопрос: в отличие от Отца Небесного, ведает ли человек, что творит? Нет, ему это неведомо. Он может думать, что ведает, может обманываться сам и обманывать всех вокруг, но это не так. Ибо в реальности всё всегда происходит по-другому, абсолютно иначе, нежели человек представлял или замышлял. Последствия его творческих актов разнообразны и непредсказуемы, особенно если рассматривать их в больших временных диапазонах и масштабах. Например, последствия Великой октябрьской социалистической революции, до сих пор накрывают нас, жителей бывшего СССР, как, впрочем, и всего мира, своими неожиданностями, и еще будут накрывать многие годы, десятилетия, а может быть – столетия. Хочется спросить: это ли задумывалось революционерами? Сомнительно…

Так создаются организованности, которые вопреки воле создателей начинают жить собственной жизнью и перемалывают самих горе-демиургов и их последователей в нерафинированную массу, превращая их всех в рабов систем. Никто, будучи рабом системы, не может с ней ничего поделать: ни изменить, ни развить, ни бороться с ней, ни сломать, ни выстроить на ее месте новую. В этом и состоит парадокс творца, не ведающего, что творит, равно как и парадокс системы, им созданной.

Постапокалиптическая жизнь поставит человечество, выжившее в катаклизме, перед страшным вопросом: что делать дальше? В этом и состоит наш небольшой методологический фокус: допустим, крах человеческой цивилизации случился. И тут у нас есть несколько путей, два из которых видятся сразу невооруженным глазом.

Во-первых, можно начать судорожно реставрировать былой и привычный мир, построенный некогда на принципах мышления и деятельности. И тогда приверженцы этого направления станут говорить о целеполагании, проектах и программах будущего. Этот путь кажется наиболее очевидным и простым, поскольку не требует мучительной рефлексии для осознания тупика, в который эта пресловутая мыследеятельность, собственно, и завела человека. Но тогда жестокие войны неотроглодитов за ресурсы и сферы влияния будут продолжаться, и это не наш метод.

Во-вторых, можно попытаться построить нечто принципиально новое, что не стало бы согласовываться с миром былого упадка, но наоборот, отвечало бы глобальным трендам мирового духовного развития. А точнее, вообще ничего не строить, но позволить ему строиться самостоятельно, активно и сознательно