Проблема экономического суверенитета сохранилась и в 2000-е и 2010-е гг. Огромные ресурсы изымаются из национальной экономики и вкладываются на протяжении многих лет не в национальное развитие, а в финансовые инструменты зарубежных государств, в первую очередь США. Страна оказалась зависимой от импорта наукоемкой, в том числе критически значимой, продукции^>34, от зарубежных платежных систем и т. д. Разрушительные (как с точки зрения социальной, так и с точки зрения воспроизводства научно-технологического потенциала как фактора экономического развития), по мнению экспертов, образовательные реформы осуществляются не в соответствии с задачами национального развития, а с ориентацией «на Запад»^>35. Укрепляется «иерархическая структура мировой экономики, в которой России как ресурсной стране отведено место далекое от верхних уровней»^>36, и экономисты констатируют, что «Россия заняла в мирохозяйственной системе периферийное положение экспортера сырья»^>37, превращается в «глобального поставщика энергии, сырья, финансового капитала <…> и высококвалифицированных специалистов, не востребованных на родине»^>38, ее экономика «стала открытой, запредельно зависимой от внешних факторов и при этом структурно примитивной»^>39, основанной «на слабо диверсифицированном производстве и экспорте продукции не выше четвертого-пятого передела». Как отмечает С. Н. Сильвестров, «уровень открытости отечественной экономики обострил проблему обеспечения государственного регулирования устойчивости и экономической безопасности ее развития. При формировании почти половины ВВП за счет внешних факторов и сокращении государственного присутствия в экономике резко возрастает зависимость от конъюнктурных колебаний»^>40.

Исследователи отмечают и «несуверенность» российского бюджета, сокращение расходных статей которого (а также такие меры, как отказ от индексаций зарплат бюджетников, пенсий, предложения по повышению пенсионного возраста и т. д.) аргументируются снижением цены лишь на одну группу экспортных товаров (цены на нефть и привязанной к ней цены на газ), цена на которые определяется внешними факторами^>41 (как отмечает С. Н. Сильвестров, степень открытости российской экономики «кратно (в 2,5–3,0 раза) превышает общемировой уровень влияния внешних факторов на формирование ВВП и доходной части госбюджета…»^>42), а комментаторы Конституции РФ отмечают: «установление в России таких конституционных норм, как “реализация государственного суверенитета”, не сочетается с зависимостью страны от экспорта ее сырья в условиях диктата цен на сырье и объемы экспорта из-за рубежа, с осуществлением Центральным банком РФ денежной эмиссии в объеме поступающей в страну валюты (“нефтедолларов”) и т. д.»^>43.

Некоторые же авторы, подходя к анализу конституций с историко-геополитических позиций, рассматривают саму Конституцию РФ и конституции других постсоветских государств как «несуверенные»: «Их принятие явилось финальным аккордом, подводившим итог проигранной СССР “холодной войны”. Для войн нового типа, каковой являлась “холодная война”, не предполагающих непосредственного ввода вооруженных сил на территорию противника, документы о капитуляции приобретают неклассический формат <…> Несуверенные Конституции постсоветских государств и были фактически документами, заявляющими о капитуляции побежденной в “холодной войне” стороны»^>44. Данный тезис частично коррелирует с тем, на что обращают внимание не только экономисты и политики, но и юристы: что антиконституционный государственный переворот, в результате которого удалось навязать действующий вариант конституции