– Система Деметры – местечко безопасное, – объяснил Койфман. – А вот в других местах всякое случается – и пираты, и сатрапы, и хищники космические… Вот тогда мы с Тайфуном садимся на амбразуры… И Остап тоже – он на ракетнице дежурит, а мы на лазерах. Между прочим, Мишенька, а что это у тебя за царапина?

– Да так, ерунда, – спрятал руку Ежов. Не признаваться же, что оцарапался о перстень Александра Максимовича?

– Ерунда не ерунда, а к Остапу ты с этой ерундой близко не подходи, – возразил Койфман. – Ты вот думаешь, он родился таким огромным? Нет, дружок, он гладиатором был, на Золотом Кольце, в астероидах. А этих гладиаторов специальными лекарствами пичкают – для мышечного роста. Только у них всегда побочные эффекты есть – кто стареет быстро, у кого просто башню сворачивает… Деменция – так почти обязательно. А Остап у нас легко отделался – у него всего лишь бладерия… это болезнь такая, – пояснил старик. – Запаха крови не выносит – дуреет, крушить начинает все направо и налево. Берсерк, если по-простому. Его только на то и хватает, чтобы своих от чужих отличать – знакомое лицо не тронет. Он, правда, фильтры специальные в ноздрях таскает, но они не всегда помогают, так что ты, на всякий случай, постарайся, чтобы он тебя побыстрее запомнил…

– Да вы все тут… странные… – поежился Михаил. – Пришельцы, роботы… Корабль уродов!

– Ты, Мишенька, так не говори, это невежливо, – упрекнул его Койфман. – Мы хоть и странные, а только у нас любой тебя в крыжаний[1] хвост согнет…

– И вы? – усмехнулся Ежов, смерив снисходительным взглядом плюгавого старичка.

– Э, Мишенька, внешность-то, она обманчива, – улыбнулся Койфман. – Я хоть и раввин…

– Раввин?! – поразился Михаил.

– Бывший, – спокойно ответил старик. – Военный раввин – капеллан по научному. До старшего лейтенанта дослужился, между прочим… Больше капелланам не присваивают.

– Ну и что, я тоже старший лейтенант. Я тоже в армии служил…

– А потом дезертировал, – даже не пытаясь слушать, продолжал Койфман. – Я ведь, Мишенька, родом со Святой Земли… только это теперь ее так называют, а раньше планета звалась короче – Шеол. И правильно звалась – Шеол и есть Шеол. Размером с Марс, воздуха мало, жарко, как в настоящем Шеоле… Мы ее, конечно, терраформировали, слегка подправили, но там все равно жить плохо… А лет так сорок назад у нас теократы к власти пришли. Представляешь, что удумали – армию распустили! Мы, говорят, избранный народ, нас Бог защитит… Ну я и эмигрировал почти сразу же. А что мне было еще делать? Я же капелланом был. Раввин-офицер, десять боевых вылетов. Я, Мишенька, и хокер, и снайпер, и много чего еще…

– А хокер – это что?

– Бой рукопашный – хокина. У нас придумали, на Святой Земле! – похвастался Койфман. – Ты, Мишенька, не смотри, что мне сто двадцать лет…

– Сколько-сколько?! – снова вылупился Ежов.

– Так сейчас никто меньше ста тридцати не живет, – удивился старик. – Имперцы, вон, рекордсмены – сто пятьдесят минимум. Они там все на спорте помешанные, культ здорового тела… Тебе сколько лет?

– Тридцать четыре…

– Вот, а выглядишь старше, чем капитан! А ему пятьдесят скоро стукнет! Вон, Джину видишь? Ей сорок пять. Дашь ей столько?

– Не дам… – покачал головой Михаил – латексная красотка выглядела от силы на тридцать.

– Да, бесплатный совет – от Джины держись подальше. Остап правильно тогда сказал – ее из армии вышибли за массовое изнасилование в особо тяжкой форме, с увечьями. У нее психопатический склад характера – взрывается по любому пустяку, может покалечить, а то и похуже. А в драке она мастер… да это ты уже и сам понял. Она из СОП, космический десант. Их там так готовят… У нас тоже похожие части были – Лазурная Рота. Да вот теократы эти, будь они неладны…