– Каждую минуту за штурвалом мне не давала покоя мысль : как там моя Ирочка? Не загоняли ли ее строгие преподаватели? Особенно днем, пока на яке сто двенадцатом летал.

– А вечером?

– Возил туристов чуть ли не в соседнюю область. За Красным с мобильной связью беда … ты сама как?

– Ой, загоняли меня преподы! Выше крыши! По экономике такое задали – я всю голову сломала! Если бы не Санька, была бы у меня двойка …

Я слушал Ирину и … не сказать, что млел, ибо расслабиться не давали хотя бы машины вокруг, но ощущал нечто похожее. Радость от общения с любимым человеком благополучно разогнала неприятные мысли. Плохие воспоминания спрятались поглубже. Думал я только о предстоящем вечере в кафе.

… Ирина спрыгнула с мотоцикла. Чмокнула меня в шлем и убежала к проходной. Я проводил ее взглядом. Затем посмотрел вверх. Сегодня солнца не видно, тучи на глаз метрах на шестистах – семистах. Дождя, правда, нет, но все к тому идет. Стоит ли торопиться в аэроклуб? Я достал мобильник и позвонил Егору Михайловичу.

– Что говорит Гидрометеоцентр?

– Дождик ожидается слабый, но затяжной …

… Дней этак на пять … С таким прогнозом полетов наверняка не будет ни сегодня, ни завтра. Если не случится что-то из ряда вон выходящее.

– Петрович уже приехал?

– Я его сегодня не видел. Можешь не торопиться, Лео – здесь только Женя и Андреич.

Как скажете, Егор Михайлович. Я прокатился пару сотен метров и притормозил у кафе, уже открытого, но пока еще пустого. Слез с мотоцикла и вошел внутрь, ибо есть на утреннем без пяти минут морозе не было никакого желания.

– Привет, Лео.

– Здоров, Витя. Как оно?

– Лучше некуда. А у тебя?

– Грех жаловаться.

– Как обычно?

Я потянул носом.

– Давай только картошку вместо каши.

Паренек в переднике убежал на кухню. Вернулся пару минут спустя с дымящимися тарелкой и чашкой на подносе. Я быстренько сжевал нехитрые, но в какой-то мере даже вкусные картошку с отбивной и салатиком из чего смогли купить, запил в общем-то неплохим и достаточно крепким кофе. Расплатился и вышел на улицу. В аэроклуб я все-таки поеду – пусть наш шеф Николай Петрович, как неделю назад, сам скажет об отгулах на время непогоды.

Погода окончательно испортилась. Дождь хлынул как из ведра. Разумеется, ни о каких полетах не могло быть и речи. Нос на улицу не высунешь, не говоря уже о том, чтобы разгоняться до сотни – другой километров в час и подниматься в небо.

Делать решительно нечего. Худой, как спичка, Иван Скоков читает журнал, наверно, уже двадцатый раз. София с Дарьей наговорились всласть и сейчас молча разглядывают потоки воды с неба за окном. Я делаю вид, что сплю в кресле. Так удобно устроился, что двигаться не хочется. Только уши работают вовсю – слышу даже, как в подвале мышки скребутся. А уж голоса людей долетают даже с улицы.

– … погода!

– Михалыч говорит, до конца недели такая … будет.

– Ну и какого Петрович не отпускает?!

– А вот спроси …

Что буркнул Евгений Серый, я не расслышал. Игорь Андреевич Лазарев поворчал о безобразии в небесной канцелярии и вошел в здание. В коридоре чуть не столкнулся с секретаршей Марией. Она вскрикнула и выронила папку. Лазарев помог собрать разлетевшиеся по полу документы. Затем подошел к учебному классу и секунд тридцать постоял у двери. Наконец, вошел и уселся в кресло напротив меня.

– Паршивая погода …

Иван буркнул :

– Сейчас поплывем.

– Типун тебе на язык! Поплывем …

– Мне тоже надоело без дела сидеть! В небо хочу!

Вошел Приитижагат. Сел на свободное кресло и прикрыл глаза. Со стороны могло показаться, он спит. Только я слышал, что легкие блондина каждую секунду выталкивают порцию отработанного воздуха и втягивают свежую.