Шварх. Придётся всё-таки идти…

Мирослава

Просыпаться было неприятно: желудок болел, мышцы ломило и крутило от молочной кислоты. Обычно я любила состояние лёгкой перетренированности, это свидетельствует о росте силы и выносливости, но в этот раз настроение было ни к чёрту. Особенно если учитывать дефицит калоража. Тут и ребёнку понятно: когда у тебя за последние сутки во рту ни крошки, мышцы сжигают сами себя. Ничего полезного в этом для организма нет, только износ.

Я потянулась, задела рукой одеяло, кожу на костяшках пальцев неприятно защипало…

– Шварх, воспалилось! Вот же глубокий космос! – пробормотала с горечью, думая о том, что откуда-то теперь надо достать деньги не только на ЖКХ и еду, но ещё и на антибиотик.

Зато пока я разглядывала руки, нос учуял ароматный запах выпечки, и я с удивлением обнаружила на барной стойке тарелку с булочками и записку от Ника на куске переработанного упаковочного картона. В век технологий брат всё равно очень любил оставлять послания на физических носителях. По-мужски острые, но безупречно ровные буквы гласили:

«Мирок, ты так сладко сопела, что я решил тебя не будить. Позавтракай, это для тебя. Улетел на учёбу, вернусь поздно, не жди.

P.S. С утра на сервере удачно стояла нужная карта, я смотался за мечом. Не забудь Пернатому отдать артефакт, перекинул в мешок твоего персонажа».

И кто о ком заботится?

Я закусила губу, чувствуя, как глаза защипало. Никитка очень прожорливый, да и в его возрасте такому организму надо есть за троих, а он всё равно для меня оставил. Я стащила с запястья видавший виды коммуникатор и набрала ответ:

«Спасибо за завтрак. Я тебя люблю, но без меня в "Эхо" лучше не ходи».

И добавила уже вслух:

– Вообще лучше туда не ходи, а учись. Получишь образование, сможешь найти нормальную работу, а там и переедешь на Танорг.

Коммуникатор в руках завибрировал.

«Девушка, мы с вами знакомы? Верните устройство владелице. Она всегда недовольная и ворчливая, как гоблин. Вы быстро её найдёте».

«Никита, ты дурак!» – написали мои пальцы на автомате.

Целых пять минут коммуникатор молчал. Я успела налить в чашку кипятка (кофе на Веге омерзительный) и откусить булочку, которая, к слову, оказалась невероятно вкусной. Мысль, что булочку пекла ненавистная Карина, аппетит не испортила – мой желудок был готов переварить даже гвозди.

«Я тебя тоже люблю», – наконец-то пришёл ответ, когда я позавтракала.

Я покрутила в руках записку от брата и бросила в большую коробку с гофрокартоном под столешницей. Насобираем килограмм десять – и можно будет сдать на завод по переработке мусора. Кредиты лишними не бывают.

После булочек я тщательно протёрла барную стойку и заскочила в душ. Со стоном стянула игровой костюм… Раздерите меня на кварки! Надо было снять его до сна. Жёсткие синтетические нити, подключённые к тактильным передатчикам, впились в чувствительную кожу и оставили глубокие следы.

Душ был коротким и холодным: за ЖКХ долг накапал приличный, и горячую воду отключили ещё на той неделе. Я наскоро привела себя в порядок, заплела влажные волосы в две косички (привычка, чтобы удобно было надевать игровой шлем) и почистила зубы старенькой электрической зубной щёткой. Увы, денег на индивидуальные стоматологические каппы не водилось. Это таноржцы их получают по медстраховке, а вегианцы даже не знают, что это такое.

Страховка, не каппы, разумеется.

После всех гигиенических процедур я сверилась с часами, стянула со штанги-перекладины спортивный костюм и оделась. На ноги – чёрные кеды с плоскими шнурками. Времени оставалось впритык, чтобы потренироваться в зале перед сессией с Рейнджером. Тренировки на Веге – это святое. Во-первых, на спутнике пониженное притяжение по сравнению с планетой, и если не ходить в зал, то мышцы быстро атрофируются. Во-вторых, очень многие вегианцы играют в «Эхо», а там без качественной физподготовки делать нечего.