К сожалению, Дик и Пол с удовольствием посещали его злосчастный паб, а бедняга Грэм, поговаривали, и вовсе влюбился в Элис и хотел жениться на ней. Для меня большая загадка – как Гарри мог согласиться на это? Не понимаю! Не такой уж завидный жених был этот Грэм Вильямс, чтобы Гарри позарился на него! Теперь, однако, Грэм утоплен – упаси, Господь, его душу! – и я нисколько не удивлюсь, если вдруг окажется, что Гарри передумал насчёт жениха для Элис и сам утопил Грэма, чтобы тихо и благополучно от него избавиться!

– Вот тут я могу возразить Вам! Ему не было никакого смысла сначала согласиться на брак Элис и Грэма, а потом утопить будущего зятя, да ещё при этом хладнокровно отрубить ему руку! А потом, вместо того, чтобы скрыть следы преступления и спрятать сундук с деньгами в собственном подвале, легкомысленно оставил его в вашем фамильном склепе!

Глаза почтенной женщины так сильно округлились от изумления, что едва не выпали из орбит:

– Ка-а-ак? – оторопела она, – так это его, Грэма, конечность лежала на сундуке?

– Да, думаю, что его. Почти уверен в этом. Но его отец очень постарался скрыть от общественности этот прискорбный факт во избежание излишнего любопытства, как Вы понимаете. А, может быть, у него были для этого другие скрытые, но гораздо более весомые, мотивы.

– Так вон оно что, – тихо промолвила миссис Райт и на несколько минут призадумалась, – тогда Вы правы, убийца кто-то другой. Но, безусловно, он из местных, так как кто-нибудь посторонний вряд ли захотел бы укрыть что-либо в нашем склепе! Но какая дикость, какая жестокость… – почти простонала она, – сначала утопить несчастного парня, потом зачем-то оттяпать его конечность, притащить её вместе с сундуком в чужой склеп и бросить на него эту… часть тела… Очень странный и непонятный ход!

– А я склоняюсь к тому, что сначала ему отрубили руку, а потом уже утопили, – внёс свои уточнения Поллаки, – а сундук убийца не смог унести далеко, потому что его, по всей видимости, что-то спугнуло, или кто-то. Вот он и воспользовался первым же подходящим местом, находящимся поблизости. По какой-то причине он не смог забрать его сразу, а потом – опять же по неизвестной нам причине – его обнаружила мисс Барлетт, о чём и сообщила Вам, когда Вы столкнулись с ней у входа в пещеры. Но Вы правы в том, что это всё проделал действительно кто-то местный, раз ему так ловко удаётся скрываться от полиции, ведь его уже долго ищут и никак не могут найти! Однако думаю, что не всё тут так просто. Полагаю, всё-таки причины кроются в прошлом…

– Скорее всего, Вы правы, сэр… извините… – задумавшись, миссис Райт сосредоточенно смотрела в пол, – только какое прошлое Вас интересует, мистер Поллаки? Что именно?

– Простите мне мою неловкость, уважаемая миссис Райт, – как можно мягче высказался сыщик, – но, если Вы действительно хотите распутать эту историю, я вынужден задать Вам этот бестактный вопрос: скажите – кто-нибудь из Ваших предков был контрабандистом, или хотя бы имел какое-либо отношение к контрабанде?

Старушка скорбно качнула головой:

– Да, сэр! Думаю, что мой отец был контрабандистом, или имел к этому самое прямое отношение, – сделала она признание, которое далось ей очень нелегко, но она быстро взяла себя в руки и продолжила своё повествование, – отец в молодости приехал сюда. Он был моряком и работал на торговых судах. А в ту пору, во избежание налогов, многие товары продавали контрабандой, используя для их хранения береговые пещеры и катакомбы, так как подземные лабиринты как нельзя более подходили для всех этих дел. Даже самые любопытные не рисковали сунуться туда из страха смерти, такая высокая была преступность! Ну, а потом он женился на моей будущей матери и уже никогда более не выходил в море – ни одного раза! Отец переселился в то место, где жила мать, и занялся разведением скота и торговлей. А затем пошли дети – родилась я и ещё три сестры после меня. Но это всё было очень давно… он ведь и женился-то уже в зрелом возрасте, когда ему было уже далеко за сорок… Умер он в возрасте семидесяти трёх лет… тоже уже давно…