– Нет. Но у меня есть и плохая новость. – на выдохе сказал Гаррет, подумав, что, вероятно, позже он пожалеет, что сразу раскрыл этот факт. – Сегодня ночью наши наблюдатели звметили нечто… странное. – он показал рукой на Зака, отдав предпочтение к рассказу тому, кто лично это видел.

– Шесть Авеоглей, кружащихся, словно в давно выученном танце. Довольно долго их движения были хаотичны, но складны, словно заранее поставлены. А после… – он тяжело выдохнул. – После появились еще два. Из ниоткуда. – послышались аханья, но в них слышалось недоверие. – Местность открытая, так что они не могли вылезти из укрытия, да и укрытия на поверхности приборы также фиксируют. И мы внимательно следили, они не могли прибежать с какой-то стороны. Буквально возникли в воздухе.

По залу прошлась волна негодования и посыпались обвинения, что наблюдатели не так-то хороши в своей работе и просто не увидели их раньше, увлеченные "танцем". Это была самая разумная версия, ведь больше никаких предположений не возникло.

– Я добавлю. – немного громче сказала Мия, и Орденовцы умолкли. – После их появления, первые шестеро окружили появившихся Авеоглей, а затем, все также держа их в кольце, направились обратно к разлому. Мне кажется, что они выходили на рейд только ради тех двух тварей.

– Зачем? – спросил Эрик. – И откуда они появились? Ну, те два.

– А если… – Таша придвинулась вперед, словно ее пронзила мысль, объясняющая все происходящее, но тут же умолкла.

– Если – что? – Джон выдохнул густой клуб дыма.

– Это… глупая версия. – стушевалась чтец.

– Сейчас все версии, что мы имеем – глупые, и каждая из них может оказаться правдой или ложью в равной мере. Так что если кто и заикается об озвучивании своей теории – пусть продолжает, насколько бессмысленной она бы ни казалась. – Марк говорил, прикрыв глаза, словно самые очевидные вещи разжевывал ребенку. Но отчасти так и было. Каждый на Базе был одновременно и ребенком, и самым ответственным взрослым, а у самых молодых Орденовцев апокалипсис отнял детство, и они не знали, каково это – быть ребенком и беззаботно играть в куклы или машинки, волнуясь лишь о том, что мама загнала их домой первее друзей и рыдая навзрыд из-за некупленной шоколадки. Все дети быстро повзрослели, потому что у них не было другого выбора.

Таша задумалась и продолжила говорить:

– Есть минимум один случай, когда Авеогль забирал тело с собой. Он официально подтвержден. И что, если другие такие же случаи – не просто слухи для запугивания, а реальные случаи, которые не подтверждали именно по этой же причине – чтобы не запугать еще больше? И с начала апокалипсиса мы не следили друг за другом, что, если за первые годы Авеогли забрали с собой намного больше людей, чем мы думаем? Мы не сможем проверить. Мы редко что делали с телами, ведь их было слишком много. Мы иногда не… – ее голос дрогнул. – …не находили наших разведчиков.

Если бы могла – она бы заплакала. Самые горькие слезы градом били бы по ее щекам. Совсем как тогда – когда начался апокалипсис и девушка потеряла семью впоследствии. Никто не делился друг с другом переживаниями, ведь у каждого в душе был самый холодный ад, своя личная трагедия, до которого другому совсем не было дела. В первое время люди выплакали все слезы и больше не были на это способны. Горе убивало, лишало сил, оно не давало двигаться дальше – да и куда? Мир полыхал, объятый ядовитыми руками Авеоглей. У членов Ордена не было времени на скорбь – все силы бросали на выживание и попытки добраться до истины, а если бы каждый уткнулся лицом в подушку, оплакивая родных и близких, которых потерял в апокалипсисе – следы человечества остались бы пеплом на траве, который так быстро разносит ветер по всем сторонам света. Но почему-то именно сейчас, на ходу обдумывая теорию, Таше стало больно. За всех павших и выживших. Именно сейчас казалось, что эта "глупая версия" – самая правдивая, и что именно так и было. Сердце начало ныть, впервые за долгое время испытав… тоску? Наверное. Это чувство стало настолько сильным, что все в зале практически физически стали его ощущать.