Теперь совершивший выбор имеет право использовать лишь те худые возможности, которые остались у таких же как он. И вынужден довольствоваться лишь крохами, падающими сверху от тех, кто посмел посмотреть в лучистое лицо этого Священного мига. Тех, кто взял протянутую руку, и заведя дружбу с великим трудом, ступил на чудесную тропу движения и развития. Его ждёт тернистый путь от себя теперешнего, такого же глупого и недалёкого как и раньше, но уже сделавшего шаг вперёд и решившего идти другой дорогой, к истинному себе, чистому, сильному и Свободному! К себе, обладающему такими знаниями, о которых ты раньше не мог даже догадываться.

И я сделала свой выбор, посмотрев в лицо вечности.. Иногда было так трудно, что приходилось потянуть вожжи на себя, так как кони, несущие меня к источнику мироздания, источающему мудрость тысячелетий, не знают усталости..

Егор сидел, не сводя глаз, с бревенчатой стены, из которой во все стороны торчала чуть зеленоватая сухая лохматая пакля. Взгляд был столь невыносимым и глубоким, что складывалось впечатление будто ещё чуть-чуть и он прожгёт её. Перед ним проносились дни прожитой жизни. Каждый из них охотник взвешивал, оценивая внутреннее содержание, красоту и пользу прожитых мгновений. Но даже самый яркий из них, да что там! Вся его жизнь не могла вместить в себя и долю тех приключений, удивительных событий, пропитанных вековой истиной знаний, что легко вмещал в себя любой из дней этой девушки.

Земля предательски медленно уходила у него из под ног. И причина была в следующем – что-то, до сих пор имеющее беспрекословный, непререкаемый авторитет в его душе, то, на что Егор мог железно положится всю свою жизнь, как плоский лист изогнутой на солнце жести сыграло вдруг в обратную сторону. Разум деревенского вожака метался как бешеная птица, но было уже поздно, охотника покидала слепая уверенность в физической определённости этого мира!

Устинья протянула свои пальцы к ушам Егора, прикоснувшись ладонями к небритым щекам. -«Ты имеешь право на выбор..» – тихо и отчётливо произнесла она. Каждое слово отпечаталось в сознание охотника, оставив в нём глубокие следы. Но Егор всё глубже погружался в зыбучие пески собственных мыслей, до краёв, переполненных странной завистью, и жалостью к обыденности своего существования. Мрачные думы бесшумно душили любое проявление света, всё туже затягивая петлю вокруг шеи Егора. Но вдруг, в какой-то момент – «Пвтуууххх!!» – стали серыми как пепел, одним махом выгорев изнутри. Это магическая сила слов, сказанных Устиньей осветила душу её жениха. И этот свет бережно и безвозвратно выхватил его из цепких когтей греха уныния.

Переродившись, к охотнику вернулась его былая уверенность и твёрдость. Но теперь они уже не имели ничего общего с собой прежними. Отныне они допускали возможность существования вещей более серьёзного, глубокого толка – невероятно сложных и простых по-детски одновременно, недоступных человеку, лишь в силу его невежества. Хотя всему виной было людское нежелание поставить во главу угла поиск. И тут уже было не важно истины, силы, или погребённых под пеплом прожитых времён скрытых знаний. «Какие там знания?!», – вступив в полемику с самим собой, воздев руки к верху чуть не вскрикнул Егор. «Зачастую мы гнушаемся даже поиском новых возможностей обжига горшков, выпечки хлеба или обработки земли! То, от чего может стать лучше жизнь собственных детей!»

Немного успокоившись, Егор вернулся к своим размышлениям. Мысли, цепляясь одна за другую бороздили просторы его разума. В какой-то момент всё в нём вдруг остановилось в ожидании чего-то большого и светлого. И тут.. Слова сами стали проявляться из снежной лавины звуков, идей и образов, неотвратимо погребающих под собой все страхи и сомнения. Эти слова принадлежали ему и не ему одновременно. Речь лилась из сердцевины его естества.