– Хорошо. Если не муж, то кто? Его любовница?

– Ну, за эту дамочку я отвечать не могу. Понятия не имею, что у неё на уме. Но не пойму, в чём резон? Она хотела, чтобы этот мачо вас пофоткал, но ведь сама говоришь, у него с собой ни мыльницы, ни мобильника… Таня, мы сейчас можем ещё долго ходить вокруг да около и гадать, откуда мужик ввалился на твою жилплощадь, но время идёт, в квартире находится покойник. Чем дольше будем рассуждать на эту тему, тем быстрее здесь появятся не самые приятные запахи. Мы можем тупо сидеть ещё много часов и искать разгадку, но наши сидячка и болтовня ни к чему хорошему не приведут. Если честно, мне жутковато осознавать, что я сижу в квартире с покойником. Сама эта мысль меня как-то не очень греет. Мы женщины и не должны лезть в неженские дела. На это есть мужики. Звони благоверному. Пусть срочно едет и решает, как выйти из ситуации с минимальными потерями для жены. Тем более, сама говоришь, у него телефон включён.

– Ты всё-таки думаешь, это не Вадик?

– Не Вадик.

– Тогда тем более звонить нельзя, – не раздумывая ответила я.

– Почему?

– Потому что Вадик точно не поверит, что я с этим мужиком не знакома. Сама посуди, что с ним будет, если он увидит такую картинку. Голый амбал, убитый в супружеской спальне… Он сразу со мной разведётся. Сразу решит, что это любовник. И что-то доказывать – бесполезно. Страшно представить, что устроит Вадик, если поймёт, что так называемый мачо лежал на нашей кровати и на наших простынях. Да он со мной и разговаривать не станет. Тогда я стопроцентно потеряю мужа.

– Ему, значит, можно иметь подружку, а тебе нельзя даже мифического любовника завести?

– В том-то и дело, как я докажу, что он мифический? Вот представь, захожу я домой, а у мужа в постели мадам лежит. И он мне объясняет, что эту девку видит впервые, знать о ней ничего не знает, представления не имеет, как она очутилась в нашей квартире. И оказывается, квартиру-то она открыла родным ключом, который тоже непонятно каким образом у неё очутился. Да скажи мне муж такое, я бы ему сроду не поверила. Подумала бы, что держит меня за конченную идиотку. Вот так и он: сразу решит, будто я строю из него урюпинского лоха. История слишком абсурдна, чтобы в неё поверить. Вадик бросит меня, не сомневайся. Ещё решит, что мы с лысым непонятно на какой почве поругались прямо в постели, и отдаст меня в руки правосудия. – Я тяжело вздохнула. – Не знаю, замешан Вадик или нет в этой ситуации, но звонить ему по-любому нельзя. Его вообще лучше не посвящать. Лишусь и мужа, и свободы.

– Таня, а ты мне зачем позвонила? – отрешённо-усталым голосом спросила подруга.

– Чтобы ты помогла мне избавиться от трупа, – прошептала я.

– Я? – Светкино лицо моментально стало пунцовым.

– Ну ты же мне как сестра. Кому я ещё могу позвонить?

– И как ты себе это представляешь? – Светка заметно занервничала. – Закинем мы этого бугая на плечи и куда-то с ним пойдём?! По улице?! Чтобы нас менты хлопнули?! Я-то здесь сразу соучастницей выступаю, хотя ни слухом, ни духом… Я к убийству никакого отношения не имею. Ты меня под что подписываешь? Под какую статью?!

– Если бы ты вляпалась в подобную ситуацию, я бы, не раздумывая, помогла.

– Я тоже хочу помочь, но вдвоём нам нереально справиться. Мы этого кабана до коридора только дотащим. Пойми, если будем следовать твоему плану, обе в тюрьму загремим.

– А что тогда делать?

– Найти человека, который реально избавит тебя от этой проблемы. За деньги, разумеется. Зато забудешь это как страшный сон.

– Опасно. Так мы знаем тайну вдвоём, а так нас уже трое. Где гарантия, что потом меня не будут шантажировать?