— Ты руки-то мыл, прежде чем трогать мою дочь? — недовольно фыркает Марьяна.

— Мыл, и я, в отличие от тебя, всегда чист. А ты уже не отмоешься. Репутация – вещь такая. Замарал один раз – клеймо на всю жизнь, — огрызаюсь я.

— Арон! — вмешивается братишка. — Это моя жена, имей уважение, — злится Платон, защищая супругу.

— Ну где же я найду уважение? Чего нет, того нет, — развожу руками. Я, в отличие от старшего брата, не так толерантен к жене Платона. Он посадил себе на шею корыстную шлюшку и еще наглотается с ней дерьма. А страдать будет ребенок. Нужно было здраво мыслить и не жениться на Марьяне сгоряча только потому, что она намеренно от него залетела, поскольку это единственный путь входа в нашу семью и смены фамилии на Вертинскую.

Мы предлагали этому идиоту просто оформить отцовство, без женитьбы. Но нет, назло нам он сломал себе жизнь. Марьяна очень красива, но эта искусственная красота создана путем пластики и силикона. Она профессионалка в сексе и держит Платона за яйца. Со временем он нахлебается этого секса и ее искусственной красоты, а после останется только горький пластиковый привкус. Но будет поздно…

Марьяна посылает убийственный взгляд, а мне смешно. Платон напрягается, забирая дочь на руки. Мирон лишь качает головой, поскольку во многом со мной солидарен. А вот Милана хмурится. Она не любит таких стычек.

— Так, давайте за стол, все готово, — приглашает нас Милана. — Это детский праздник, прекратите обмениваться «любезностями», — строго наказывает она. Несмотря на молодость, жена Мирона бойкая девушка и, наверное, главное связующее звено нашей семьи. Все вот эти семейные сборища – ее идея. Хорошая девушка. Повезло Мирону. Нет, я не завидую, поскольку знаю, что такая хорошая девочка меня не выдержит. Я сломаю такую.

— Мы не здоровались, — усмехаюсь и подставляю Милане щеку. Приятно, когда тебя целуют нежные, чистые девочки.

— Обойдешься, — Мирон оттягивает жену к себе. Вроде усмехается, но ведь ревнует. Я бы тоже такую ревновал и глаз не спускал бы. Уведут, как нечего делать.

Застолье проходит спокойно, вполне дружелюбно. Мирон произносит речь, благодаря жену за сына. Я желаю их семье всего самого лучшего. Милана довольная, не выпускает Яшку из рук, следя, чтобы он ничего не опрокинул на столе. Платон тоже в настроении, только Марьяна, как всегда, морщится, ковыряясь в еде. Для нее все здесь жирно и противоречит здоровому питанию. Ну да, этой курице зелени никто не принес. Тут фирменный пирог Миланы с мясом. Блинчики с сыром и ветчиной, мясо на гриле с овощами. Марьяна фырчит и кривится, съедая кусочек пирога, сетуя, что он недопечённый.

На самом деле все вкусно. Я давно не ел такой вкусной домашней еды. Но Марьяне нужно привлечь к себе внимание и высказать свое «фи». Милана пропускает ее язвительные комментарии мимо ушей, а Мирон, сжимая челюсть, посматривает на Платона, призывая осадить жену.

Я просто наблюдаю и нахваливаю еду. Платон что-то шепчет жене. Но отличается Алиса, сестренка Миланы. Девочке десять лет, а она оказывается умнее всех. Хочется пожать ей руку, когда та, проходя мимо Марьяны, как бы случайно проливает на ее черное платье молочный коктейль. Так что белые брызги окропляют платье на груди Марьяны.

— Ты безрукая, что ли?! — вскакивает Марьяна, с ужасом осматривая свое платье.

— Ой, простите, я случайно, — очень наиграно произносит девочка, вызывая мой смех.

— Она не безрукая! — злится Милана, защищая сестру, которая совсем не чувствует вины.

— Я уверена, что она неслучайно. Это уже не первый раз! — визжит Марьяна.

— Платье срочно нужно постирать. Пойдем, я дам тебе во что переодеться, — предлагает жена Мирона, пытаясь сгладить конфликт.