Но не успела я привыкнуть, как почувствовала, что с той стороны стены этот мудак чуть высунул свой писюн, а затем стал буднично наяривать, нахально всовывая в меня его раз за разом. Пока с мелкой амплитудой, но распалялся всё быстрей, будто терял контроль. Вжимался, подъёрзывал так, чтобы сподручней всунуть хер, и шлёпал всё чаще и всё сильней. О, я была уверена, что сейчас его не интересуют ни фейерверки, ни китайцы, ни даже планы на завтрак. Судя по тому, как он подсовывал свой писюн и щупал мои ягодицы лапами, он мог думать только о том, чтобы как можно скорей в меня кончить.

Вспомнился совет подруги, что при изнасиловании нужно собирать волю в кулак и идти в полицию сразу, чтобы можно было взять образцы биологических жидкостей и по ним определить насильника. Но здесь-то что? Он накончает в меня с горочкой, а идти некуда! А если я тут не на раз, а насовсем? А вдруг меня ему отдали навсегда? Чтобы скучно не жилось местному «питомцу»?

Я взвыла, а с той стороны стены зачастили. Волосатые бёдра щекотали мои ноги, по мохнатым яйцам мерзко и холодно стекала смазка, которую он при каждом движении размазывал по моим гениталиям, и только голый и скользкий член – туда-сюда, сдвигая эластичную кожицу.

– Ненавижу-у-у-у!!! – завыла я, а затем подняла лицо к людям и истошно завопила: – Хэлп!!! Плиз!!! Хэлп!!! – и, широко раззявив рот, разрыдалась.

Несколько китайцев всё же обернулись на мой вой, и один осуждающе покачал головой. С сочувствием посмотрел на меня, а после показал, мол, «сейчас».

«О боги, он решил мне помочь?!» – подумала я. Куда он отошёл, не видела, но в душе взыграла надежда. Особенно её усилили ожидающие взгляды других китайцев, которые хмурились и качали головами, пока меня трахал с той стороны этот зверь.

– Хэлп! Ай нид хэлп!!! – из последних сил взмолилась я, а сзади зашлёпало сильнее – видимо, я напрягала живот, когда вопила, и это приятно сжимало мерзавцу его гениталии.

А в следующий момент показался сердобольный мужик, который тащил… ржавую крышку капота грузового автомобиля. Подошёл, примерился и пристроил её так, чтобы меня было не видно со стороны танцующих. Видимо, чтоб не мешала.

Вверху бахнуло очередным салютом, праздник продолжился.

Грудь, обтянутая тканью платья, собралась мурашками от вечерней прохлады. Снаружи было свежо, а ниже пояса жарко. И я, застрявшая так глупо, попавшаяся так нелепо, просто оказалась куском мяса, куда сдрачивал какой-то незнакомый мохнатый урод. Бесцеремонно насиловал, пользуясь моим положением и беззащитностью! Раздвигал мне ноги коленями и имел самозабвенно!

Как бы я ни старалась, но ощущения игнорировать не получалось. Во мне гулял, дрыгался и разбухал чужой половой орган. Сейчас я радовалась, что насильник сперва полизал меня. Боли уже почти не было, а налившиеся кровью гениталии принимали его в себя, повинуясь природе. Я чувствовала, как края головки упруго и часто проходятся туда-сюда, раздвигая стенки влагалища, как поршень. Твёрдый ствол растягивал основанием половые губки, а внутри я ощущала, как конец упирается мне прямо в шейку матки. И вот-вот, вот-вот!

Момент, когда он кончил, я почувствовала отчётливо. Мужик стал дёргаться, как чешущаяся псина – остервенело, мерзко, по-животному, будто сам вырывался, а не трахал меня. Потом вжался со всей силы, и по члену пошла мощная пульсация, после первого же толчка отозвавшись у меня в животе тянущим чувством на грани боли, как перед месячными. Но он продолжал наполнять меня, не давая отодвинуться и ослабить напор. Вжимал писюн, подражая такту пульсации, а я чувствовала, как сперма раздувает головку, прежде чем та выплюнет её в меня.