– Ах да, поняла.
За спиной Веры появились и другие сотрудницы, с широкими лыбами.
Девчонки посмеиваются, шушукаясь между собой. Они продолжают смотреть на меня с восхищением. Как на народного героя!
Забираю у Веры карту, понимаю, что опять придётся возвращаться в холодильник. Если у меня есть карта, то почему бы не вызвать такси?
Поражаюсь своей смелости, взявшейся будто из ниоткуда. Мне как будто нарочно начинает нравиться злить Демоновича. Понимаю, что это ни к чему хорошему не приведёт, но я не могу остановиться. Ведь приказа беречь каждую копейку не было! Он же такой богатый – не обеднеет от пары сотен рублей.
Заказываю такси и еду в химчистку в тепле и комфорте с довольным видом. Сделав все дела, возвращаюсь обратно в издательство. Оставшееся время провожу, перебирая бумаги, наводя порядки. Ни Ирину, ни Тимура, к счастью, я больше не видела.
Но я очень соскучилась по своим мальчикам! Внутри присутствовало странное волнение. Оно начало меня преследовать после разговора с Ириной, когда она попросила меня показать ей фото моих детей. Дождавшись, когда минутная стрелка пересечёт цифру “двенадцать”, я схватила свои вещи и побежала к лифту.
Сначала в сад, потом домой.
Фух…
Давно я так не мечтала о конце рабочего дня.
Бежала к выходу так, будто за мной черт из ада гнался.
И на месте черта я, конечно же, представляла Тимура Владимировича Титова.
Глава 7
Я валюсь с ног.
Еле-еле доковыляла до квартиры, вставив ключи в замочную скважину.
Ну и денёк выдался…
Надеюсь, Титов будет редко появляться в издательстве. Пусть нефтью своей торгует. А лучше, утонет в ней!
Это ж надо такое, принесло великого барина на крестьянские головы.
Вот у него характер и самооценка до небес!
Сразу видно, привык в золоте купаться и привык, что люди для царевича Титова не более чем рабы без чувств и души.
С ними можно всё, что угодно делать, они не в том положении. Хоть плюнь в самое сердце – ничего не будет.
– Мама! Мамочка!
Моментально оживаю, когда слышу родные, звонкие голоса и топот вдали коридора. Ко мне навстречу бегут мои солнышки, размахивая ручками, в которых держат по листу белой бумаги.
– Мама пришла! Урааа! – бросаются на меня со всех сторон, крепко обнимая.
– Зайчики мои, любимые! – и всё плохое забывается, когда я вижу своих мальчиков.
Расцеловываю их в щеки, с таким напором, словно полжизни не видела.
– Ну как ваши дела?
– Всё хорошо! – хором отвечают.
Я попросила соседку – тёту Аллу, забрать Артёма и Егора с сада, потому что не успевала. Алла нам совершенно не чужой человек – была лучшей подругой мамы. Теперь она как бабушка родная. Сыночки её любят.
Осматриваю бегло нашу скромную квартирку. Дома тепло и уютно, пахнет домашним пирогом – Алла постаралась. За окном валит снег, а у нас своя семейная атмосфера, от которой на душе становится тепло. Скоро ещё ёлку поставим, украсим окна снежинками и гирляндами – будет ещё лучше. Вот ради чего стоит бороться и жить!
– Мама, у нас в садике день пап скоро будет! – с восторженной интонацией вдруг заявляет Артём, махнув перед моим лицом листочком. – Воспитатель дала задание нарисовать папу. А как выглядит наш папа?
Улыбка исчезает с моего лица, а сердце сжимается от боли.
Я не могу им сказать. Потому что боюсь позора…
Опускаюсь перед сынишками на корточки, не выпуская их из объятий.
– Почему мы его ни разу не видели? – Артёмка жалобно хнычет и трёт глаза кулачками.
– Почему наших друзей в садике иногда забирают папы, а нас – только ты?
– Просто ваш папа… ваш папа…
И что им сказать?
Случайно взгляд падает на свитер Егорки, на котором изображены сани с оленями, а в них Дед Мороз, размахивающий большим мешком.