Андрей, видимо, давным-давно позабыл о нашем с ним прошлом, поэтому для него не составило проблемы взять меня на работу. Но Арина... его жена напомнила. И попросила, должно быть, об услуге. Разумеется, какой женщине понравится, что бывшая ее мужа толкается в офисе?

- Андрей Вадимович, что-то не так? - спрашиваю я, похолодев. - Где-то допустила ошибку?

Если он уволит меня из-за личных соображений, то пусть скажет это в лицо.

Андрей мгновение молчит, внимательно меня изучает. Потом произносит:

- Юля, и всё же. Почему ты так сильно меня боишься?

Вас все боятся! Все! Сама же молчу.

- Если я мимо прохожу, ты бледнеешь, заикаешься. Ты считаешь, я лично буду ходить по кабинетам сотрудников, чтобы тыкать им на ошибки?

Отрицательно головой качаю.

- У тебя есть непосредственный руководитель, с которым вы текучку обсуждаете. И да, ошибки у тебя есть, но при этом я, как и любой другой бизнесмен, прекрасно понимаю, что не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Больше всего на свете я ненавижу тунеядцев, ты ведь знаешь.

- Тогда совершенно непонятно, за что вы решили меня уволить, Андрей Вадимович, - произношу я. - Переезд в Москву и эта должность... Боже, поначалу сама идея была похожа на авантюру, но потом...

Я понимаю, что увлеклась, и замолкаю на полуслове. Но Андрей, оказывается, слушает внимательно. Более того, жестом предлагает продолжить говорить. И я подчиняюсь:

- Потом я поразмыслила и уцепилась за этот шанс. Эта работа — мой шанс себя проявить.

- И ты успешно справляешься. Я пришел не для того, чтобы увольнять тебя.

- Нет? - удивляюсь я, вскинувшись.

- С чего ты вообще это решила?

- Ваша жена... Я уверена, что ей не понравится, что мы с вами видимся. У нас ведь... был роман в прошлом, и она об этом знает. А покой и мир в семье — это самое главное.

Андрей склоняет голову набок и говорит сухо:

- Арина прекрасно знает, что я не смешиваю бизнес и личное. Более того, если она так уж сильно меня ревнует, то ей следовало бы меньше времени проводить в Испании и больше дома.

Я глаза округляю. Кажется, у них не всё хорошо в семье. Андрей продолжает:

- Юля, на самом деле я пришел для того, чтобы извиниться перед тобой.

Внутри всё замирает от его слов, от обволакивающего тембра голоса.

- Извиниться? - переспрашиваю вслух, ушам не поверив.

- Ну я же не робот, - усмехается Андрей. - Ничто человеческое мне не чуждо. Арина проходила лечение, после которого стала крайне резкой и вспыльчивой.

- Лечение? Она больна?

- Нет, ничего смертельного. Я бы не хотел, чтобы ее резкость помешала нашему сотрудничеству. И Юля, запомни, ничто и никто не может на меня повлиять в принятии решений. И если я хочу, чтобы ты здесь работала...

- Вы этого хотите? - я замираю.

- Конечно. Ты прекрасный специалист, который совершенно себя не ценит. Уверен, что под моим крылом ты раскроешься и добьешься большего. Мне нравится растить кадры.

- Спасибо большое, - быстро киваю я, раскрасневшись от удовольствия. - Я не подведу.

- Надеюсь. Так что? Ты принимаешь мои извинения? Бесспорно, моя жена не имела никакого права командовать в офисе, в котором ни дня не работала. Для управления персоналом одного родства с боссом мало.

- Конечно. Я принимаю ваши извинения. И... вам не стоило. Тем более приходить лично. Я бы не обиделась, честное слово.

- Стоило, - четко говорит Андрей.

После чего поднимается с места.

- Арина вряд ли еще заглянет в наш офис, но если так случиться, веди себя увереннее.

Дымов направляется к двери. А мне... Мне почему-то кажется, что последние слова он произнес устало. Как будто их с женой что-то связывает, но это что-то — далеко не любовь. И ему от этого непросто.