Очнулся уже в раздевалке девочек. Пока шёл, уверял себя, что всего лишь хочет вбить в её головку правила, а сам переживал за её уставшие ножки.

"Совсем с катушек ты съехал, Чанышев. Не надо было отказываться от Поли, чтобы о ножках Одуванчика не думать сейчас".

Открыл дверь, а там Катя на корточках сидит, под диваном шарит рукой и плачет.

– Что случилось опять? – резко получилось. Катя аж вздрогнула. Подняла свои заплаканные глаза на него и шмыгнула носом.

– Вы что, теперь всё время за мной следите, Максим Александрович?

– Во-первых, мне по статусу положено за всеми приглядывать. Во-вторых, Лёлю мне надо.

Надо ему.

Катя промолчала и продолжила поиски. Макс присел рядом с ней на корточки и осматриваясь вокруг, уже мягче спросил:

– Так что мы ищем?

Хотелось ответить "Да вы идите к Лёле, я сама как-нибудь."

– Потерялась. Цепочка, – оглядывалась везде Катя. Потом и вовсе не обращая внимания на него, начала на четвереньках шарить рукой уже под столом, забавно оттопыривая свою аккуратненькую попку. Ещё чуть-чуть и до трусиков в горошек юбка задерётся. Макс аж подвис от этого волнующего вида.

Тьфу ты блин!

– Тебя после почти изнасилования так не трясло, как сейчас. И всё из-за какой-то цепочки? Купишь новый с первой зарплаты, вместо того, чтобы никому ненужные операции на нос делать.

– Она памятная. От папули. Там кулончик в виде ангелочка был, – губки подрагивают от обидной потери. Присела на коленки, потеряв всякую надежду найти. Так расстроилась, что не взглянула на него ни разу.

– Дорогой, стало быть?

Какого чёрта он сейчас тут делает? Ему своих проблем мало?

– Ну, сам по себе не очень. Просто он его мне на десять лет подарил.

– Уверена, что здесь потеряла? В туалете смотрела? Может, мудень Гришин сорвал его с тебя?

– Везде посмотрела. Нигде нет. Он был на мне после… после него. Я проверяла.

Странно.

– Вставай, Одуванчик, – взял её за руку и пересадил на диван, продолжая блуждать взглядом по полу. Ничего блестящего нигде не наблюдалось, – Прекрати реветь. Найдётся цепочка твоя, девочек подключим. Ты это…

Повернулся к ней, а Катя обхватив себя вовсю раскачивалась назад-вперёд, тихонько всхлипывая.

Бляха-муха, это ещё что такое? Ну, обидно, конечно, но не настолько же ужасно всё.

– Не расстраивайся так, Катерина, – тихо вздохнул Макс и поспешил налить ей воды из кулера, – вернётся твой ангелочек.

А она, как будто не слышала и впала в транс. Даже на протянутый стакан стакан внимания не обратила и начала одной рукой по шее проводить, будто заново перепроверяла наличие украшения.

Мда, нельзя так сильно к вещам привязываться. Он что-то слышал про якоря. Похоже, она настолько привыкла к этой цепочке, что теперь в себя прийти не может после потери. Что в таких ситуациях делать, Макс вообще не знал. И словами успокоить не получается. Придётся, ва-банк идти. Отложил стакан на стол и присев рядом с Катей, притянул к себе. Как можно аккуратнее, чтобы не взбрыкнула, положил её голову к себе на плечо и начал гладить по волосам. В нос ударил её нежный цветочно-ванильный аромат. Ей очень шёл. Так и знал, что ничем другим от Одуванчика пахнуть не может. Втянул незаметно и прикрыл глаза. А она тихо что-то шептала, еле уловил "Как же так, берегла ведь ангелочка" и незаметно для себя Макс резонируя с ней, начал тихонько покачиваться. Невольно улыбка расплылась. Давно он просто так не обнимал девушку. Зайди кто сейчас, на смех поднимут. Хозяин клуба сидит и сопли официантке своей подтирает. А следующих слов вообще не ожидал от себя:

– Давай отвезу домой. Девочки сами закроют смену.