Литвин криво улыбнулся и ничего так и не ответил. Он первым сделал глоток из стакана. После него я.

Что-то очень терпкое тотчас обожгло мне горло. Я закашляла.

- Что это? – спрашиваю охрипшим голосом.

- Вы никогда прежде не пили бренди? – я поймала на себе вопросительный взгляд.

- Нет. – Мотнула я головой и поставила стакан обратно на стол.

- Нет-нет, пейте до дна. – Литвин вернул стакан с бренди мне в руки. – Я приказываю вам.

Он точно хочет меня напоить. Зачем ему это нужно?

- Я не могу…. – Сморщилась я, заглянув внутрь стакана.

- А вы пейте маленькими глотками. Его не нужно пить как воду. – Дал совет Литвин.

«Он и в самом деле что-то задумал». – Подумала я, следуя совету мужчины. – «Мне нужно быть предельно внимательной».

На этот раз вкус бренди не показался столь ужасным.

Литвин довольно кивнул.

- Французский бренди Chatelle. - Произнес он, пристально вглядываясь в стакан. - Из города Коньяк. Он имеет глубокий и мягкий янтарный цвет с оттенками золота.

- Вы меня позвали продегустировать с вами алкоголь? – после очередного глотка я почувствовала легкое головокружение. Не пойму, это от алкоголя или от волнения?

На мой вопрос Литвин лишь ухмыльнулся и продолжил:

- Аромат раскрывается постепенно. - Он сделал глубокий вдох, я проделала то же самое. – Чувствуете букет ванили, орехов и шоколада?

- Вы сейчас повторяете речь торгового представителя алкогольных напитков. – Бренди сделал свое дело – волнение прошло, теперь я полностью расслаблена. Должно быть, этого и добивался Александр Сергеевич – затуманить мой разум алкоголем.

Литвин вновь ухмыльнулся и встал из-за стола. Его молчание дало мне возможность продолжить дальше. Но лучше бы я молчала.

- Только учтите, я не стану покупать ваш товар. У меня нет столько денег, сколько стоит ваше бренди.

- Вы можете попросить денег у вашего любовника. – Литвин вдруг резко наклонился ко мне. – У Леонида же они есть? – он склонился ко мне еще ниже.

Я отчетливо ощущаю аромат его парфюма, и это приводит меня в смятение.

Я знала, если не ответить на его вопрос, он задаст мне его снова.

Прежде чем ответить, я сделала глоток бренди, собираясь с силами и мыслями. Терпкий напиток горячей волной пробежало по моему горлу.

Но вопреки моим ожиданиям, Литвин меняет тему разговора, отстраняясь от меня и возвращаясь обратно на свое кресло:

- Кто ваши родители?

Его вопрос привел меня в легкий ступор.

Зачем ему это нужно? К тому же ему обо мне давно уже все известно. Ведь он навел обо мне справки еще два месяца назад, как только узнал, кто ограбил его компанию.

Но я все же ответила, отставив стакан с бренди в сторону:

- Я с ними не знакома. Как вы знаете, я росла в доме для сирот.

- А ваша бабушка? Она не рассказывала вам о них? – Литвин медленно вертел в руках стакан.

- Она была мне не родной. – Коротко отвечаю я, и немного погодя добавив. – Я познакомилась с ней случайно на улице, и с тех пор мы никогда не прекращали наше с ней общение.

Мне сейчас меньше всего хотелось говорить о себе. Но Литвин продолжал:

- И та женщина спустя небольшой промежуток времени  оставляет вам по наследству свою квартиру.

- Потому что кроме меня у нее больше никого не было. Я была единственной, кто хоть как-то заботился о ней. Но мне забота о ней не была в тягость, я наслаждалась каждой секундой, проведенной рядом с ней. Она была прекрасной женщиной, очень доброй и открытой. Я многому научилась у нее и никогда не слышала от нее в свой адрес грубого слова. Она очень любила меня, а я ее. – Литвин сидел совершенно неподвижно, ловя каждое мое слово. – Вы спросили, кто мои родители? Мне все равно. Кем бы они ни были, я не хочу о них знать.