Четвертый день проходит в еще более мучительной агонии. Хочу отвлечься от этой пытки, поболтав с Робом, но, как оказалось, на посту его сменил Лука. А потому, выглянув из спальни, кроме кривой усмешки не получаю ровным счетом ничего.

Моим телом овладевает болезненная слабость, аппетит напрочь пропадает. А запах еды вызывает лишь дурноту. Все запахи ее вызывают. Кроме одного. Которого так не хватает. Который уже почти выветрился из комнаты, но подушки все еще хранят его терпкие нотки. Едва уловимые, манящие. Подпитывающие неудержимое желание быть с Альфой.

На пятый день с кровати я уже не поднимаюсь. И мое физическое состояние здесь совершенно ни при чем. Усталость — не проблема. Тошнота и жар — этим меня не напугать.

Мою душу буквально разрывает на части тоска. Ощутимая. Болезненная.

Теперь я знаю что такое ад.

Я сейчас в аду.

Сгораю в его вечном безжалостном пекле.

Мне плохо. Настолько, что кажется, будто я умираю. А может, так оно и есть?

Все мое естество тянется к нему. К нему одному. К опасному хищнику. К моему истинному мужчине. Все мысли, все желания с этой секунды связаны только с ним.

Приходит четкое понимание того, что это неизбежно. От этого не отмахнуться, не закрыть на это глаза. Жизненная необходимость принадлежать Альфе душит, и каждая секундочка промедления разъедает изнутри.

Так трудно сделать вдох... Я не могу без него дышать...

И выплакав все слезы, я сдаюсь.

Он прав. Все они правы. Это неотвратимо. Это гораздо сильнее любого из нас.

Тем более такой слабой и безвольной человечки, как я.

Обнимаю его подушку, жадно втягиваю носом воздух. Он нужен мне. Так сильно. До дрожи. До потери пульса. Бороться с этим больше нет сил...

В комнату, постучав, входит Лука. Он будто знает, что время настало. Внимательно смотрит, ожидая моего сигнала. Я лишь коротко киваю. И Лука, бросив на меня понимающий взгляд, скрывается за дверью.

Ригер появляется спустя несколько невыносимо долгих минут. Не улавливаю его шагов, не слышу даже хлопка двери, но его дурманящий запах ударяет в нос, и я понимаю, что он здесь. Делаю глубокий вдох. Еще один. Резко встаю с кровати, ощутив внезапный, сбивающий с толку прилив сил, и замираю, поймав его пристальный, пронизывающий насквозь взгляд.

Вместо строгого делового костюма на мужчине сейчас лишь тонкие домашние штаны и обтягивающая футболка, позволяющая разглядеть стальные канаты мышц его рельефного торса. Ригер часто и шумно дышит. Все тело Альфы напряжено, как у хищного зверя, готовящегося к прыжку. В бездонных глазах пляшут языки пламени, и его дикое, необузданное, мучительное желание почти осязаемо. Я четко улавливаю его. Откуда-то точно знаю, что ему эти несколько дней тоже дались тяжело. Может даже во сто крат тяжелее, чем мне.

— Не двигайся... — Ригер, крадучись, приближается, и я застываю. Больше не рискну провоцировать его инстинкты.

А метка напоминает о себе изнуряющим теплом. И на этот раз оно не медленно расползается по телу, словно дразня, не просто вспыхивает нестерпимым жаром, оно обрушивается на меня лавиной сладостных импульсов, с бешеной скоростью несущихся вниз живота. Во рту пересыхает, и все тело начинает чуть заметно дрожать.

— Ты позвала меня, Мия... — произносит Ригер слегка осипшим голосом. — Ты принимаешь меня своей парой? — щурится он.

Не проронив ни слова, киваю. Неотрывно смотрю в его глаза.

— Скажи... — шепчет проникновенно, останавливаясь в двух шагах от меня. — Произнеси это.

Набираю в рот воздуха, сердце трепещет в груди, будто изо всех сил к Альфе рвется. Должно быть я схожу с ума, но мне начинает казаться, что миллионы тончайших невидимых нитей связывают нас друг с другом, они толкают меня к нему, тянут, множатся с каждой секундой. Такие невесомые, но очень прочные. Их не разорвать. Да я и не хочу...