- В ботаническом саду запрещено рвать цветы и я не чувствую запаха, так что глупо было портить куст.

- Почему не чувствуешь?

- Таблетки, надо же чем-то жертвовать ради кайфа.

- И что еще ты не чувствуешь? - Мирон смотрит с любопытством и проводит нежным бутоном по губам.

- Вкуса, - отворачиваюсь от него, чтобы не смотреть, - так что на ресторане можно реально сэкономить.

- Да ты девушка — мечта, - Мирон берет меня под руку, - пойдем, я сирень понюхаю и тебе расскажу.

- Пойдем.

Его беспечность выбешивает, но я понимаю, что другого отношения и быть не может. Для Мирона я опустившаяся наркоманка, в которую он когда-то был влюблен. Женщина, которая измывалась над его чувствами и в результате сама осталась ни с чем. Да еще и выпендривается сейчас, отказывается раздвинуть ноги за деньги.

- Ну как? - хожу среди деревьев с большими тяжелыми соцветиями, - я всегда любила запах белой, он казался мне тоньше и слаще.

- Согласен, - Мирон отлипает от грозди белой сирени и смотрит на меня с сочувствием, - жаль, не можешь почувствовать.

- Переживу, - отвожу глаза и направляюсь в сторону большого луга, где посетители могут посидеть и отдохнуть. Даже эта маленькая вспышка жалости невыносима, как бы Мирон интересно посмотрел, узнай он правду?

Из ожидаемо приятной, прогулка превратилась в мучительную. Мирону удалось натянуть мои нервы и опять заставить думать о нем и о прошлом, о возможном маячащем на горизонте шансе оттянуть неизбежное. А я не этого хотела, в планах была медитация здесь и сейчас, наслаждение окружающей природой и солнышком.

Сбрасываю кроссовки и погружаю ступни в шелковистую траву, которая приятно их щекочет. Вообще, не помню, когда в последний раз сознательно позволяла себе что-то подобное. Наверное, только в детстве.

- Я с тобой, - Мирон тоже без обуви и расхаживает рядом со мной.

- Тебе бы в клоуны, - смотрю на его довольное лицо, и хочется сбить с него спесь, - не надоело лыбиться?

- Нет, - Мирон качает головой, - жизнь прекрасна, зачем грустить?

Бесит. Бесит. Бесит!

Этими своими постоянными напоминаниями, чего я лишусь совсем скоро.

- Давай, поваляйся со мной, - Мирон падает на траву и увлекает меня за собой. Вокруг никого и он легко, не прячась, подминает меня под себя. Ладони путешествуют вдоль тела, смыкаясь на бедрах. Губы оказываются совсем рядом с моими, и мне удается сделать лишь маленький удивленный вдох, когда он крадет своим поцелуем весь мой кислород. Губы Мирона мягкие и нежные, а язык упругий и настойчивый. Упираюсь ему в грудь, но это не помогает. Он продолжает целовать, параллельно исследуя мое тело. Ладонь забирается под майку и тянет лифчик вниз, накрывая грудь. Мое тело сразу прошивает разрядом возбуждения. Сколько я такого не чувствовала уже? Даже не могу вспомнить.

- Соглашайся, Ада, - он возбужденно шепчет мне в ухо и расстёгивает на джинсах пуговицы, - просто назови сумму.

Сволочь!

- Пусти, - сжимаюсь в его руках и отталкиваю руку, блуждающую под майкой, - слезь с меня.

Умудряюсь залепить Мирону пощечину, и он скатывается с меня. Одни деньги в голове. Да что с ним стало?

- Не ходи за мной больше, - подбираю валяющиеся на траве кроссовки и бегу от него прочь. Не хочу больше видеть и знать. Не хочу отравлять этими склоками свои последние дни.

Выбегаю к большому озеру и тихонько выдыхаю, оборачиваю назад и высматриваю Мирона. Вокруг никого и я успокаиваюсь, хорошо бы он понял, что это точка, и дальше таскаться за мной смысла нет.

5. Глава 05

Мирон

Бесит!

Вот чего Ада ломается? Неужели переспать со мной настолько неприятно, что она откажется от шанса продлить себе жизнь? Откуда это глупое упрямство?