— Тебе это важно? — пальцы Кости продолжают блуждать по моей коже. Спускаются к ложбинке между ключиц и медленно ведут линию вниз. Я начинаю дышать чаще в тот момент когда его рука достигает грудной клетки. Кожу под его пальцами покалывает, и я чувствую, как внизу живота тяжелеет и тянет.

Это странное ощущение. И я не знаю, испытывала ли я его когда-то раньше. Но не могу сказать, что прикосновения мужчины мне неприятны.

— Вы любили меня? — настойчиво повторяю свой вопрос, сама не узнавая своего голоса, который отчего-то становится хриплым. — Ну, может быть как дочь или племянницу?

— Ты не моя дочь, Лера, — безразличный голос мужчины в одно мгновение меняется, становясь грубым, жёстким. — Никогда не была и не будешь. Я не стану заменой твоего отца, девочка, не нужно ждать от меня подобной… любви.

Его рука перестаёт гладить мои ключицы, и пальцы сжимаются на лацканах пиджака, в который я до сих пор одета, соединяя две половины вместе.

Слова мужчины, жестокие, безжалостные, действуют на меня как пощёчина. Горло сводит спазмом, и мне приходится несколько раз сглотнуть, чтобы избавиться от этого гадкого ощущения.

— Я… — бормочу, опуская глаза на его руку, продолжающую крепко сжимать кашемировую ткань, которая в тот же момент начинает казаться мне наждачкой и натирать кожу. — Извините, глупо было сравнивать себя с вашим ребёнком. Конечно, я понимаю, что чужие дети никогда не станут своими.

— Ты не ребёнок, Лера, — обрубает мой словесный поток и убирает от меня руку. — Не стоит считать себя таковой. Прими душ и переоденься. Я буду ждать тебя в гостиной. Мне нужно обсудить с тобой несколько важных моментов.

Дверь за мужчиной захлопывается, и я остаюсь одна. Чувствую себя опустошённой как внутри, так и снаружи. Без него снова становится страшно и холодно. И, взяв из шкафа полотенце и сменную одежду, я выхожу в узкий коридор в поисках ванной комнаты, желая согреть хотя бы своё тело.

Нужная мне дверь оказывается самой дальней на этаже. Ванная выполнена в тёмных тонах, чисто мужской стиль, лаконичный и сдержанный, как и сам хозяин этого дома.

Положив вещи на тумбочку, наспех настраиваю воду и захожу в душевую кабину, подставляя лицо под тёплые струи.

Рану на бедре тут же начинает жечь, и я морщусь, пытаясь перетерпеть этот неприятный момент, пока моё тело не привыкнет. Обвожу взглядом полки в поисках шампуня, но нахожу только мужские бутылочки.

Странно. В этом доме есть комната, оборудованная специально для меня, и Костя говорит, что я часто оставалась здесь вместе с родителями, но в ванной нет ни одного женского средства гигиены.

Не найдя другой альтернативы, беру мужской гель для душа и размазав его по ладоням до состояния мыльной пены, растираю по своему телу.

Ноздрей касается пряный аромат с лёгкими мускусными нотками. Так пахнет Костя. Это его запах. Он обволакивает меня, пронзает, словно электричество, и сворачивается в горячий тягучий комок где-то внизу живота.

Я вдыхаю полной грудью. Провожу руками по шее и ключицам, так, как делал это он всего каких-то несколько минут назад. Прикрываю глаза, и мне кажется, что это снова он меня касается. Чувствую, как напряжение внутри меня растёт с каждым движением ладоней по распаренной коже. Оно становится настолько невыносимым, что у меня начинают дрожать колени и кружиться голова. Эти ощущения пугают меня и, резко распахнув глаза, я наспех смываю с себя остатки геля, торопясь избавиться от странного наваждения.

7. Глава 6

Я всё ещё нахожусь в растрёпанных чувствах, когда выхожу из душа. После горячей воды мышцы совсем расслабляются, и меня начинает клонить в сон, но Костя сказал, что будет ждать внизу, чтобы обсудить какие-то важные моменты.