Да, были деньки! Сегодня мы сидим друг напротив друга: я злюсь, понимая, что муж меня обманывает, Джон улыбается – считает, что обман прошел, что ему все сойдет с рук.

Вспоминаю Эшлин и чудесный наряд в одной из сумок, который выбрала для падчерицы. Ей не понравится – только потому, что выбирала мачеха. А ведь когда мы только познакомились, она готова была целовать землю, по которой я ходила. Кейт и Джон тогда улетели в Калифорнию, оставив меня на произвол судьбы с трудным подростком – ну, то есть позволили действовать целиком на наше собственное усмотрение. Кейт была очень благодарна, что я составила компанию ее дочери. Интересно, винит ли она себя сейчас за этот шаг? Ведь с ее разрешения я и вошла в их семейную жизнь.

Я сразу устроила себе обзорную экскурсию по огромному старинному дому Нельсонов в Грандвилле, успев посмотреть в Сети информацию о нем. Оказывается, домом когда-то владел правитель города. Популярный адрес – сразу выпал в поиске. Эшлин удалилась в гостиную смотреть какой-то сериал по «Нетфликс», ну а я занялась разведкой.

Супружеская спальня оказалась куда больше, чем любая спальня, которую мне приходилось видеть. Элегантная, пусть и старомодная комната с мягкими белыми покрывалами и стенами, задрапированными синим шелком. У каждого – своя уборная и просторная гардеробная. Можно с утра проснуться, да так до обеда и не встретиться. Просто сказка!

Гардероб Кейт был просто забит дизайнерской одеждой – а как же! – но самое удивительное, что одежду разных марок хозяйка развесила по отдельным секциям. Никогда не видела ничего подобного! В секции «Гуччи» свободно можно было поселиться, кроме шуток. А Джон-то рассказывал, что его жена не ходит по магазинам! Как все же бестолковы мужчины…

Я нерешительно прошла в конец гардеробной, остановившись перед семейным портретом. Десятилетняя Эшлин с родителями запечатлены в Понте-Ведра-Бич – у них там еще один дом. И почему некоторым в жизни выпадает куда больше, чем другим?

Я потрогала локон Эшлин на портрете. Счастливая девочка – и даже не понимает, насколько… Пока не понимает. С другой стороны, никогда не ценишь то, что имеешь, а когда спохватишься – уже поздно. Разве не так?

– Что ты тут делаешь? – появилась в дверях неслышно подкравшаяся Эшлин.

– О боже, ты меня напугала до смерти! – вскрикнула я, хватаясь за грудь. – Сама как думаешь? Вынюхиваю, как и любая нормальная гувернантка. Сериал кончился?

Эшлин ухмыльнулась. В джинсах в обтяжку и узкой футболке, с белобрысым хвостиком она выглядела даже младше своих шестнадцати и очень напоминала себя на портрете.

– Забавно, но ты права. Действительно, все няньки только и делают, что вынюхивают, хоть никто в этом и не признается. Одну я поймала, когда та стояла над раскрытой шкатулкой с мамиными драгоценностями. Она испугалась, что я ее сдам.

– А ты?

Эшлин промолчала, и я вышла вслед за ней из гардеробной в длинный коридор. Девочка остановилась на лестничной площадке, глянув на меня.

– Сперва решила ничего не говорить. А потом гувернантка начала встречаться со своим парнем, вместо того чтобы присматривать за мной. Тогда я все и выложила. Она предала меня, а я – ее.

– По-моему, никого из вас осудить нельзя… Слушай, можешь рассказать о моем проступке. Ничего страшного. Я выросла в полной нищете, вот меня и потянуло в эту гардеробную, как мотылька на огонек. В жизни не видела столько красивой одежды.

Я смотрела Эшлин прямо в глаза, пока та не отвела взгляд.

– Так ты из бедной семьи? – Девчонка направилась вниз по элегантной лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки.