Так-то лучше.

  Психолог проведёт тесты и проверит, готов ли сын к знакомству с Игорем.

  Встревать в это я не буду. Какое право я имею отбирать у Богдана папу, если уж они стремятся друг к другу? Мне ли не знать, как ребёнок мечтает об отце? Ему не хватает мужского внимания. В конце концов, именно он должен научить мальчика быть мужчиной. Со мной у  Тихомирова  могут быть какие угодно отношения, но мне придётся искать компромисс и проявлять гибкость, чтобы не лишать Богдана отца, которого он иметь хочет.

  Мне будет безумно сложно это делать, ведь Игорь продолжает требовать опеки над ребёнком, а со мной неизвестно как потом поступит. Даже не знаю, каким образом мы сможем договориться до чего-нибудь! Совершенно не представляю, какие слова его бы наконец проняли! Глыба ледяная. Камень бесчувственный. Мужлан...

  Глянула на часы – пора ехать. Ещё раз кинула взгляд в зеркало и позвала:

  – Сын, поехали.

  Богдан выскочил в коридор и принялся обувать свои ботинки. Шнурки завязывать он пока так и не научился, и мне пришлось ему помогать. Потом помогла ему одеться, накинула на себя пальто.

  – Ко мне повернись, – сказала ему и натянула на голову шапку с пушистым помпоном. – Всё, на выход.

  По дороге в машине он спросил:

  – Мам, а в садик я сегодня не пойду?

  – Пойдёшь, – ответила ему, заглядывая в зеркала на повороте. – После встречи с доктором.

  – У меня что-то болит?

  – Нет. Мы с тобой об этом уже говорили. Доктор посмотрит на твоё поведение, поймёт, что ты хороший и умный мальчик, напишет в карточке, и мы поедем в сад.

  – Я просто не понимаю, зачем нам этот доктор, мама? – нахмурил бровки сын.

  – Всех детей он смотрит в твоём возрасте. Не нужно переживать.

  ***

  Нас проводили в комнату, где за столом уже ожидала женщина. Худая блондинка с яркими голубыми глазами и каким-то располагающим к себе взглядом.

  – Добрый день! – встала она и кивнула нам. – Проходите.

  Я и Богдан присели на стулья напротив неё. Она тоже села и улыбнулась обезоруживающей улыбкой:

  –  Меня зовут Виктория. Я психолог. Вы у меня в гостях. Тебя зовут Богдан, верно? – повернулась она к сыну.

  Он молча кивнул. Контакт постороннему сразу не настроить с ним.

  – Богдан, видишь, в углу стоит стол?

  Мальчик проследил за её рукой, которая указал на тот самый угол.

  – Да.

  – Там есть альбом и фломастеры. Иди, порисуй. Знаешь, что нарисовать?

  – Машину?

  – Нарисуй машину. Иди, не стесняйся. Всё, что на столе – можно брать.

  Сын на миг замялся и глянул на меня.

  – Иди, Богдан. Раз сказали «можно» – значит, можно.

  Он послушался и пошёл к столу, сел и притянул к себе фломастеры. Пока ребёнок увлёкся рисованием, Виктория повернулась ко мне:

  – Итак, Вера, сегодня я пообщаюсь с Богданом на предмет того, как он воспринимает роль папы в своей жизни, и пойму, как лучше подготовить его к знакомству с ним. Скажите, мальчик что знает о своём отце?

  Я сцепила руки в замок и, глядя на свои пальцы, ответила:

  – Что папа есть, но он уехал. На Север. И не может нам писать, звонить и приезжать.

  – То есть Богдан уверен в том, что его отец жив и в принципе где-то существует?

  – Ну да.

  – Понятно. Что ж, если бы вы ему сказали, что он мёртв, всё было бы сложнее. Мальчик говорит о папе? Спрашивает что-то?

  – Да. Когда приедет папа, спрашивает.

  – В какой момент? Просто так вспоминает? В его возрасте слишком долго думать об одном и том же ребёнок пока не может.

  – Когда видит других детей с папой, или вместе с мамой и папой.

  Виктория постучала карандашом по столу, задумавшись:

  – Значит, по идее, Богдан ждёт его домой. Ему хотелось бы иметь полную семью, как у его друзей.