То ли ощутив, что мы остались наедине, то ли просто мою близость, волк вдруг распахнул мутные глаза, которые тут же сфокусировались на мне, жадно вглядываясь. Он даже приоткрыл потрескавшиеся губы, но произнести что-то внятное не смог. Я тоже молчала. Что было ему сказать? Что не ради него стараюсь? Надеюсь, он и так это понимает.

Однако заговорить всё же пришлось, когда он попытался двинуться или встать, дёрнувшись и глухо застонав от боли. Может, в другой ситуации он и смог бы стерпеть, но сейчас был весь переломан, поэтому я не удивилась такому. Вместо этого надавила легко на его плечо:

– Лежи смирно, если хочешь жить. Я не собираюсь возиться с тобой долго.

В голове прямо воспоминаниями коротнуло – Ниру тоже так говорила когда-то. Но отогнала непрошенные мысли. Не стоит их сравнивать. И ситуации у нас совершенно разные. Ничего общего.

Волк задышал ещё менее ровно и снова попытался что-то сказать, но не смог. Видимо, в горле пересохло, только хрипел…

– Воды подать? – спросила холодно, но он проигнорировал тон (будто у него был другой выход) и просто кивнул.

Пришлось нести ему стакан с водой, приподнимать голову и поить из своих рук, пытаясь убедить себя, что передо мной просто пациент. Волк пил жадно, но взгляда не сводил с меня. Пытливого, горячего и всё ещё немного насмешливого, будто в его ситуации это было уместно. Как-то не хотелось вот мне уже его лечить.

А тут ещё вошёл Нир так не кстати.

Я машинально отшатнулась от волка, расплескав воду и резко отпустив его голову, которая тут же стукнулась о пол. Благо, он лежал на коврике. И всё же новый стон от моей неосторожности еле-еле смог проглотить.

– Я смотрю, если ему не полегчает в ближайшее время, ты сама его прикончишь, – мой ирбис мягко улыбнулся и подал пластиковый пакет с необходимым.

– Ты долго.

– Не нашёл сразу, – пожал плечами, словно моя близость с волком его не трогала. Но я знала, что это не так. Видела мелькнувшее в глубине голубых глаз раздражение.

Однако, не обращая на него внимания, Нир помог мне устроиться на подушках рядом с волком, чтобы сделать прямое переливание крови. Моей, разумеется. Только это могло помочь точно и быстро.

Волк с нескрываемым вниманием следил за нами обоими. А потом не стесняясь разглядывал мои ноги, насколько ему позволяло положение.

– Я бы на твоём месте смотрел в другую сторону, – беззлобно отшил его Нир.

Надеюсь, это помогло вспомнить, на чьей территории он находится, и благодаря кому ещё жив. Во всяком случае, я бы сказала ему именно это. Уголок губ волка дёрнулся, но глаза он всё же прикрыл.

Даже представить боюсь, как мы будем сосуществовать, когда он сможет говорить и частично хоть двигаться. Пока переложить его куда-то было нельзя – лучше не тревожить кости, чтобы срослись. А вот дальше как?

– Всё в порядке? – Нир взял меня за руку, когда, вздохнув, я тоже закрыла глаза.

Ну невыносимо же смотреть на них двоих разом.

Волчица внутри потянулась к Ниру. И судя по его улыбке, её благодарность он почувствовал.

– Да, просто это всё мне не нравится, – ответила честно.

– Думаю, ни один из нас не выбрал бы такой вариант, но так уж вышло, Рина. Это временно.

Волк хмыкнул.

– Я думаю, ему не навредит лежать и в нашем гараже. Как считаешь? – не удержалась.

И лицо моего первого по счёту, но не по значению истинного перестало быть таким насмешливым. А Нир покачал головой и коротко поцеловал меня. В губы.

Волк дёрнулся, но ни что-то сказать, ни тем более – сделать, не смог. Вот и славно. Пусть сразу понимает своё место в этом доме.

О, я уже проклинал тот день, когда вообще пошёл на поводу у этого хитрого ирбиса и ввязался во всю эту суету с братом. Сейчас я был настолько зол, что даже смерть последнего меня не трогала. Вероятно, это после того, как он сначала чуть сам меня не прикончил, не заметив моего благородного желания оставить его в живых, а потом натравил на меня своих ребят. И если бы не этот чёртов ирбис и моя сладкая волчица, то лежал бы я уже там на промзоне и спокойненько себе разлагался. Вот лучше бы дальше прикидывался мёртвым. Какая была жизнь без стаи и без пары этой, а!