В конце ободряющей фразы, мой штатный врач, направляется в свой офис, находящийся за третьей дверью слева. Я подхожу к Регине, и теперь мы оба, играем в молчанку.

– Я сожалею. В следующий раз, буду внимательнее.

– Ерунда. Я повидал уйму таких случаев.

– Правда? – вдруг оживляется девушка.

– У меня к тебе вопрос, – беру ее за руку. – Ты голодная?

– Очень. Сумасшедший день. Но я возьму с собой еду и поем в комнате. И как обычно, засну с тарелкой в обнимку.

Я начинаю смеяться и говорю то, чего совсем от себя не ожидаю:

– Составишь мне компанию?

– А разве вы с тем парнем не ужинали? Ну, тот, что любит горячих училок?

– Он я думаю, остался доволен, а я не притронулся к еде. Так что?

– Ладно, но хочу сказать, – она застегивает молнию куртки и поправляет шапку. – Никаких поцелуев. Вся эта романтическая дурь, мне в данный период совсем не сдалась.

– Забыли?

– Да. Босс и вечно вредная провинциалка, снова в оборонительной стойке.

– Кстати, ты отлично ладишь с детьми. Имеется опыт?

Регина с воодушевлением рассказывает о своих отношениях с малолетними засранцами и мне становится легче. Нам обоим, как выясняется, действительно не хватает обычного общения. Пока, я не хочу копаться в ее прошлом и узнавать, какова причина прилета в Хорватию. А она не лезет в душу с глупостями, вроде тех, что гласят: «почему прозябаешь вдали от бурных мегаполисов», «почему просрал свою жизнь»

Рождественские декорации украшают каждый уголок «Слеме». Переливающиеся огни мелких лампочек, оттеняют белоснежную гладь. Снег не перестает валить, повторяя недавний буран, что почти на сутки изолировал курорт. Я кутаюсь в новенький свитер с мягкой горловиной и жду, пока Саша освободится. Мне очень важно знать, все ли в порядке с тем мальчишкой. Дюжину минут спустя, девушка выруливает из кабинета и сразу же добродушно улыбается.

– О, доброе утро, Регина.

– Привет. Как там мой «инвалид»?

– Прекрасно, уже развлекается со сверстниками в ледовом городке. Или ты хотела спросить о чем–то еще? – миловидная блондинка с розовыми прядями, почесывает кончик носа.

– Нет, – я нервничаю, как подросток, впервые столкнувшийся с месячными. – Да. Вообще–то, у меня есть один вопрос.

– Кажется, я догадываюсь, что тебя мучает. Макаров? Видела вас вчера в кафе.

– Не то, чтобы мучает, просто, чёрт, я дура, – судорожно напяливаю шапку, застегиваю замок куртки под самый подбородок и направляюсь к двери. – Не бери в голову. Увидимся.

– Регин?

– Что? – холод с улицы, вызывает дрожь, но я оборачиваюсь.

– Он хороший парень.

Как бы мне хотелось, чтобы все эти хорошие мальчики, исчезли благодаря одному щелчку пальца. И Дима, что на мгновение заставляет задуматься, будто он не такой уж и мудак с короной. Глупая Регина, клюнувшая на один милый вечер в компании волка в овечьей шкуре, ты ведь ни черта о нем не знаешь. Ни полслова.

***

Сигаретный туман взбирается под потолок и серой тучей нависает над овальной кроватью, предназначенной для дикого траха. Богдан тушит окурок о язык и просит меня станцевать для него под хит 80–х, что любит его двинувшаяся умом мамочка. Я не отказываюсь, потому что во мне играет свежая волна наркотического кайфа. Облаченная в черные кружевные стринги, я вырастаю над лежащим на спине парнем и принимаюсь скакать, словно подо мной упругий батут. Богдан смотрит на меня с вожделением, пытаясь дотянуться до прыгающих сисек длинными руками.

– Ты космос, малышка!!!

– Нравится? – вращаюсь к нему задницей, и он садится, чтоб укусить меня за попку. – Ау, легче.

– Ты затмила всех шлюх из притона Эльдара. В койке тебе нет равных. Иди сюда.