– Мужики какие-то, – пробурчал доселе молчавший Витек. – Два шкафа. Один встречал на вокзале. Стоял рядом с бабой в кокошнике, а другой – с нашей Сергеевной из вагона вышел, – пробурчал он. – Вот только куда потом делись, я так и не понял. Нас полиция заставила в другие двери выйти. Пока оббежали, на парковке один медведь гулял.

– А вот теперь, – зловеще прошелестел Яныч, – ближе к телу. С мужиком из вагона вышла? А вы всех пассажиров проверили в этом долбанном СВ? Или мне нужно было вас специально об этом попросить? Звони, Коля! Выясняй! А лучше всего привезите ко мне проводницу. Я с ней сам поговорю. И за что я вам только деньги плачу, идиоты!

– Все сделаем, – заверил шефа Марат и злобно посмотрел на Витька.

– Кто тебя за язык тянул? – выйдя из кабинета шефа, рыкнул он на помощника. – Одно дело – баба сама уехала и где-то прячется, а другое – сбежала с любовником. Ты думаешь, я не видел, как он ее обнимал? Но своя шкура дороже. Теперь по твоей вине придется искать проводницу. И если выяснится, что Юлька пряталась в соседнем купе, то не сносить нам головы…

– Да он бы все равно догадался, – хмыкнул Витек. – И сам во всем виноват. К такой бабе нужно охрану приставить и глаз не спускать. А он о чем думал?!

– Ехать туда надо. Искать ее.

– Откуда ты знаешь, что она именно там? Машиной можно было бы и в тот же Приморск доехать. Вот если там ее нет…

– Дождемся, что скажет генеральша…

Вот уже третий день Юля пыталась взять себя в руки. Она отчетливо помнила, как, осторожно достав спящего сына из машины, пошла следом за вышедшей на крыльцо пожилой женщиной. Задержалась лишь на мгновение. Поудобнее ухватила Димульку, тотчас уткнувшегося носом в грудь матери. Покосилась на Крепса, забирающего сумки из багажника. Димка, подхватив свой портфель и Юлин шоппер, обнялся с мужиком, что встречал их на перроне.

– Спасибо, Иван Григорьевич, – сказал громко и с чувством.

– Благодарю вас, – закивала Юля, встретившись взглядом со своим неведомым защитником. Заметила в глазах промелькнувшую тоску, будто бы этот сильный и властный человек что-то вспомнил. Свое. Личное.

И уже повернулась уходить, но замерла как вкопанная.

– Береги ее, – негромко, но отчетливо сказал Бессараб, кивая на Юлю. – Не будь дураком. Когда-то я сам напортачил в похожей ситуации… Не повторяй моих ошибок, – пробурчал он. – И вы, девушка, не стройте из себя неприступную крепость. Дайте Диме шанс… Он у нас классный парень. А главное, преданный!

– Разберемся, – помрачнев, бросил Крепс. – Мы – не любовники, – пояснил он натужно.

– Ну, я понял, – хмыкнул Бессараб и, усевшись рядом с водителем в Гелендваген, заметил напоследок. – Что–то понадобится, звони, Дим. Не стесняйся.

Юлька поспешила в дом, боясь встретиться глазами с Крепсом. А он понуро шел сзади. И как только она положила сына на большую двуспальную кровать, поставил ее сумку на пол и тихо сказал. – Завтра поговорим, Юль. – Затем повернулся к экономке и попросил глухо. – Мою комнату покажете?

– Так я думала, вы вместе, – охнула она. – Витя о семье говорил, вот я и решила…

– Наверное, получился испорченный телефон, – улыбнулся Крепс, понятия не имея, кто такой Витя и почему домработница зовет его просто по имени. – Но ни за что не поверю, что в просторной и богатой хате не найдется лишняя койка.

– Сейчас приготовлю, – добродушно заметила экономка и поспешила из комнаты.

Дима Блинников, прислонившись плечом к косяку двери, с нескрываемым любопытством наблюдал, как Юлька бережно и нежно раздевает спящего ребенка. А когда осталось лишь снять колготки с маленьких крепких ножек, Димулька засопел и открыл глаза.