Мы молчим.

Нож скользит по сырой куриной грудке. Дорезаю, высыпаю на сковородку. Заворачиваю картофель в фольгу и засовываю в духовку. Засыпаю салатную смесь в большую тарелку.

- Алексей, - Аня снова окликает меня. - А тех людей... их уже арестовали? - вибрирует ее голос от волнения.

- Да, - киваю. - Суд будет быстрый. Уже после завтра.

- Спасибо, - с облегчением. - Я за Ксюшу и бабушку очень переживала.

- А где твои родители, Аня?

Этот вопрос меня прямо мучает с сегодняшнего утра. Ребята ничего не смогли накапать. Пусть немного бесцеремонно я врываюсь в ее личное, ну а чего жаться? Имею право.

- С моим папой мама на раскопках познакомилась на первом курсе. Вернулась беременной. Бабушка была категорически против его переселения в Москву и в нашу квартиру. В целом, оказалась права. Со мной он увидеться не пожелал, хотя знал о рождении. В итоге - спустя десять лет где-то спился. Мама «ушла», когда Ксюха родилась... - гаснет ее голос.

- А ее отец, - добиваю я этот вопрос.

- Бабушка так и не добилась, кто и как так вышло... - жмёт плечами. Странная история там.

- Понял, извини.

- Да все хорошо... А у тебя? Есть кто-то из родных? - спрашивает звенящим, нарочито бодрым тоном. - Зачем одному такой большой дом?

Вопрос заставляет напрячься. В шейном отделе позвоночника начинает ныть. Не стоит пока юным девушкам ходить в эту сторону моей жизни.

- Вот ты мне и родишь, - подмигиваю Ане, переводя вопрос в шутку. - Двоих - троих?

- Я... - вижу, как распахиваются ее глаза, становясь блюдцами. - Не шутите так, - просит напряжённо.

Мгновенно и необъяснимо вскипаю. А почему, собственно, нет? Снова не подхожу? Да я, если решу, спрашивать тебя не буду... Зараза!

- Успокойся, - цежу. - Это вообще не моя тема. 

15. Глава 15. Качели.

Аня

- Ты не любишь детей? - не понимаю я его резкой реакции.

- А что в них хорошего? - Алексей жмет плечами. - Шум, грязь, беспорядок...

- Ясно, - отзываюсь, поджимая губы.

Я, конечно, не собираюсь рассказывать  Баринову про то, что дети - это прекрасно, но за Ксюху обидно. Она у меня классная.

- Что тебе ясно, - язвит он. - Презервативы не зря придумали...

- Наверное, - перебиваю его. - Таким, как вы, они действительно нужны... - выпуливаю фразу и осекаюсь, понимая ее двусмысленность.

Грохот посуды подтверждает мое предположение.

Баринов оборачивается и начинает надвигаться «тайфуном вместе с песчаной бурей одновременно» в мою сторону.

Губы сжаты, ноздри подрагивают, глаза  прищурены... Я теряюсь.

- Повтори, - шипит он. - что там мне нужно?

Первой мыслью хочу убежать, но опустив ноги на пол, тут же ощущаю резкую боль. Черт!

Алексей заставляет меня больно врезаться затылком в стену и смотреть ему в глаза.

- Своему бывшему чмошнику будешь такие советы давать! - повышает он на меня голос. - Ты поняла?

Я вжимая голову в плечи.

- Извините, - лепечу. - Я не это имела ввиду. И Никита он...

- Мне плевать, что ты там имела ввиду, - шипит Баринов. - Прежде чем пустить тебя в свою постель, я тебя проверю, как уличную кошку. Анализы, гениколог, стоматолог...

- Я здрова, - отвечаю сдавлено и чувствую, как горло начинает сводить от обиды. - У меня в жизни только один мужчина был...

- И этот «мужчина» чуть ли не каждую неделю заводил себе новую девку! Хреновые рекомендации для тебя, не находишь? Неужели действительно на столько плоха?

Я задыхаюсь от несправедливой обиды. Мне мерзко и противно. За что? Что вообще он знает про Никиту? Почему так говорит?

Рука рефлекторно размахивается и прижигает Алексею по щеке.

Баринов с силой прижимает меня к себе, перехватывая руки за спиной. Целует. Властно, больно. Безжалостно вкручивает свой язык мне в рот и терзает губы.