А вот Брюс… С этого моста мне, боюсь, уходить уже не захочется, в какие бы опасные дебри он меня ни завел, пусть даже навстречу собственной гибели.

Как же он хорош… Господи боже мой! Если бы Брюс не пытался просверлить во мне взглядом дыру, я бы, наверное, растеклась лужицей у его ног. Лишь сущим чудом, на одном инстинкте самосохранения я удержалась от глупостей и даже выдала пару реплик в ответ. Слишком уж резко у Брюса был очерчен подбородок, синие глаза жгли точно угли, а губы, как по мне, были чересчур соблазнительными, чтобы так сурово их поджимать.

В общем, выглядел он как злобный робот. Поправочка: злобный секс-робот. Из числа тех моделей, которые смотрятся так круто, что плевать, о чем они там жужжат и пиликают.

Я испустила долгий, полный драматизма вздох, смыла с волос остатки бальзама и принялась их сушить. Сегодня опаздывать нельзя. Это мой первый день в «Галеон интерпрайз», а человек вроде Брюса Чамберсона, по-видимому, промахов и опозданий не прощает. К сожалению, в голову так и лезли крамольные мысли: уж слишком ярко вспыхнули у него глаза, когда он пообещал страшные кары за то, что я посмела дотронуться до его злосчастного банана. В угрозе мне послышалась насмешка, и я никак не могла отделаться от ощущения, будто Брюс Чамберсон не такой уж бесчувственный робот, каким хочет казаться.

Было в нем нечто этакое… теперь главное понять, что именно.

Я опоздала. Хоть и сделала все, что от меня зависело. Встала пораньше, чтобы успеть на поезд, который должен был доставить меня к нужной станции метро с запасом в целых тридцать минут. Накануне выгнала Брэйдена, чтобы утром он не путался у меня под ногами, и даже предупредила родителей, а то с него сталось бы приползти тем же вечером обратно. Единственное, что я не учла, – это утреннюю диарею моего французского бульдога Чарли. Он был крайне нервным псом, еще и чутким вдобавок. Видимо, уловил мою тревогу и в знак собачьей солидарности загадил всю квартиру.

Поэтому из лифта на верхнем этаже «Галеона» я вышла на семь минут позже полагающегося. Не так уж плохо по моим стандартам – вот только у Брюса Чамберсона стандарты, видимо, были другими, потому что он стоял возле лифта с крайне кислым лицом.

– Вы опоздали, – ровно и бесстрастно произнес он.

– Простите, у меня собака…

– Ваши оправдания меня не интересуют. Опоздание отразится на вашей заработной плате.

Я подняла бровь.

– Я на стажировке. Мне не полагается зарплата.

Он стиснул зубы и прищурился.

Упс… Кажется, кое-кто не любит, когда ему указывают на промахи.

– В мой кабинет! Живо.

Брюс стремительно зашагал по коридору. Я поплелась вслед за ним, чувствуя в животе тревожный холодок. Один раз я уже попала Чамберсону под горячую руку – когда слопала его банан. Теперь, если судить по его гордой осанке, я влипла снова благодаря чересчур длинному языку. Кроме того, опять разыгрались непристойные фантазии, бурно цветущие со вчерашнего вечера, и я, спеша за Брюсом, с трудом отгоняла от себя красочные мысли: сейчас он запрет меня в своем кабинете, перекинет через колено и отшлепает… Смешно даже. Никогда не была фанаткой подобных забав.

И вообще, по правде говоря, если попытаться описать мой сексуальный опыт одной фразой, на ум приходило только название фильма «Быстрее пули». Или даже скорее «Унылая фигня» – но наверное, голливудским продюсерам такой вариант не понравится.

Шагая через весь этаж, я еле сдерживала желание прикрыться рукой. Уж больно унизительной получилась прогулка – совсем как в тот раз, когда меня остановили за превышение скорости, и каждый встречный прохожий счел своим долгом злорадно заглянуть в окно: мол, попалась, неудачница!