– Буду молчать, – обещаю я. – Черт, мне надо по работе позвонить в Ленинград, а Федора Игнатьевича нет.

Телефон с межгородом есть только в кабинете председателя. Один на всю деревню. Федор Игнатьевич очень этим гордится.

– Пойдем, я тебе дверь открою, – говорит Павел и прячет журнал в ящик стола.

– У тебя есть ключ? – удивляюсь я.

– Нет, – говорит участковый. – Да там замок несложный, его скрепкой открыть можно.

Я смеюсь.

– Паша, ты меня пугаешь.

Мы поднимаемся на крыльцо сельсовета. Павел, оглянувшись, сосредоточенно ковыряется скрепкой в замке.

– Смотри по сторонам, – предупреждает он меня.

Но Федор Игнатьевич появляется неожиданно – он выворачивает из-за угла.

Наверное, сидел в дирекции совхоза.

– Вы чего это тут делаете? – удивляется председатель.

– Черт!

Павел быстро дергает скрепку, но она застревает в замочной скважине.

– Ты мне еще замок сломай! – возмущается Федор Игнатьевич, разглядев, чем занят Павел. – Вам позвонить надо, что ли?

Оттеснив Павла плечом, председатель открывает замок.

– Заходи, Андрей Иванович!

Павел, подмигнув мне, незаметно отступает, но скрыться ему не удается.

– А ты куда? – грозно окликает его председатель. – Я тебя с утра ищу, взломщик. В эти выходные вся деревня выходит на картошку. И милиция должна быть в первых рядах.

Павел обреченно кивает.

– Хорошо, Федор Игнатьевич.

– А ты, Андрей Иванович, поможешь с картошкой? – спрашивает меня председатель.

– Нет, – отвечаю я. – У меня охота открывается. Охотники из Ленинграда приедут.

– Работаешь, значит? – понимающе кивает председатель. – Тогда никаких вопросов.

Он придвигает мне телефон, и я набираю номер Тимофеева.

После нескольких долгих гудков на том конце провода снимают трубку.

– Тимофеев слушает.

– Александр Сергеевич, это Синицын, – говорю я. – Егерь из Черемуховки. Я звоню по поводу лицензий на кабана.

– Андрей Иванович! – живо откликается Тимофеев. – А у нас тут беда.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Открытие охоты на носу, а в Плавнях егерь заболел. Ума не приложу, что делать.

Деревня Плавни находится на самом берегу Ладожского озера. Утки там много – куда больше, чем на моем участке. Многие охотники знают эту базу и на каждое открытие ездят туда.

Если егерь в Плавнях заболел, и заменить его некому – значит, к началу охоты база будет закрыта.

– Распредели охотников по другим базам, Александр Сергеевич, – советую я Тимофееву. – Ко мне десять человек собирались. Могу взять еще двоих.

– Спасибо, Андрей Иванович! – благодарит Тимофеев. – Очень выручишь, а то охотники недовольны.

– Отправляй смело, – говорю я. – Всех размещу. Только не забудь лицензии с ними передать. А то мои местные охотники уже возмущаются.

– Обязательно, – обещает Тимофеев. – Сколько тебе надо? Десять бланков хватит?

– Хватит, Александр Сергеевич.

*****

Мы с Павлом выходим на крыльцо.

– Везунчик ты, Андрей! – завидует Павел. – Будешь уток постреливать, пока я картошку собираю.

– Такая работа, – смеюсь я.

В это время к автобусной остановке подъезжает старенький автобус из Волхова. Из него выходят два парня и три девушки – все с рюкзаками, в выцветших штормовках. У одного парня на шее висит гитара без чехла, и он небрежно опирается на нее руками.

– Ничего себе? – удивляется Павел. – Это что, туристы? А что им у нас делать?

– Давай спросим, – предлагаю я.

– Давай! – соглашается Павел. – Слушай, видишь вот ту девушку? Ну, с темными волосами? Настоящая красавица!

Я улыбаюсь.

– Идем, я тебя с ней познакомлю.

– Ты серьезно? – смущается Павел.

– Абсолютно.

Я срываю несколько люпинов, которые росли у крыльца.

Автобус, высадив туристов, разворачивается, фыркает выхлопной трубой и вперевалку катит обратно в город. А туристы, разобрав рюкзаки, идут по дороге в нашу сторону. Парень с гитарой на шее уверенно шагает впереди группы.