– Рота, штыки надеть! Подковой в две шеренги станови-ись! Без команды никому огня не открывать!

Через полминуты вылетевшую из-за поворота дороги конницу встречало более сотни нацеленных на неё фузей и штуцеров. А сама дорога была ей перегорожена щетиной штыков. Секунда – и рой пуль выбьет из сёдел десятки всадников, а остальных примет на себя та кованая, остро отточенная сталь, что была надета на стволы ружей.

– Стоять! Свои! Курок на предохранительный взвод! – рявкнул Лешка, выбегая перед строем.

От конного отряда, замершего в двух сотнях шагов, отделилась пара всадников и подскакала к нему.

– Ляксей, никак ты опять?! – Крепкий казачина в синем кафтане соскочил с коня и подбежал к поручику.

– Сечень, Емельян?! – Лёшка вгляделся в знакомое лицо. – Вот так встреча, ну, прямо как два года назад, и почти на том же месте!

– Ага, – усмехнулся казак, – только вы-то ужо в их благородиях состоите, а, господин поручик? – протянул он шутливо. – Да ещё и с целой грозной сотней за своей спиной, – и он кивнул в сторону строя, не опускавшего без команды свои ружья.

Егоров оглянулся и махнул рукой.

– Отбой, братцы, свои это, третий донской полк! Всем десять минут передышка! А ты, я гляжу, уже тоже не десятком, как вон раньше, командуешь, а, Емельян? – повернулся он опять к казаку. – Не просто так эти два года прошли? Чего вы тут скачете-то? Супротив кого свой поиск по этой вот северной стороне ведёте?

– Да-а, есть такое, подхорунжий ужо, – подтвердил предположение егеря казак. – Во-от, подрос маненько в чинах, недавно даже полусотню доверили. Так и, глядишь, к себе домой, в станицу, аж цельным сотником поеду, ежели, канешна, то господь Бог даст, да и воинское везение коли случится. Ну а насчёт поиска, так уже третий день как генерал-фельдмаршал свой указ отдал по войскам, чтобы, значится, от ворога нам обезопаситься. Война ведь началась, Алексей! Турка от Гирсова и от Силистры сразу аж два поиска к нам сделала. Говорят, что на нашем берегу они отряд фуражиров подчистую вырезали, да ещё и пару сёл валашских дотла сожгли. Вот от кажного от конного-то полка по три полусотни намедни в дозоры пошли. Мы вон хотели по этой дороге на север вёрст эдак около пяти проскочить, ну а потом уже старым трактом на Урзичени свернуть, а далее к Гирсову по прямой двигать. Ну а тут вона, вишь, как вышло – ты нам по пути повстречался.

– Понятно, – кивнул Егоров. – Значит, война началась, и османы сразу же зашевелились? Ну что же, Архипыч, побежали и мы к себе в расположение. Надобно будет и мне до вечера успеть в штаб явиться. Удачного поиска вам, станичники!

– И вы прощевайте, Ваше благородие! – махнул ему рукой подхорунжий и вскочил в седло. Мимо казаков одно за другим пробегали подразделения егерской роты. Всадники смотрели на этих вымотанных грязных стрелков со свойственной всем всадникам снисходительностью.

– Пяхота на своих двоих по лужам шлёпает. Вона все какие мокрые да грязные ажно по самые уши!

Через час, миновав городские предместья, рота егерей прибыла к месту своего постоянного квартирования.

– Всем оправка, помывка и обед! Потом отдых. Вечернего построения сегодня не будет, – распорядился поручик, распуская роту. – Ко мне после ужина прибывают только господа обер- и старшие унтер-офицеры! Всё, братцы, отдыхайте!

Теперь можно было заняться и собой, привести себя в надлежащий вид и порядок после многодневного пребывания под открытым небом, да и вообще, просто перевести немного дух.

После обеда, когда все уже будут укладываться на отдых, Лёшка решил отправиться в главное квартирмейстерство армии. Нужно было узнать все последние новости в штабе и получить указания от своего прямого начальника, полковника генерального штаба военной коллегии Генриха Фридриховича, барона фон Оффенберга. Было у него и ещё одно деликатное дело, которое Лёшка всё откладывал до поры до времени.