Риф изнутри оказался еще интереснее, чем снаружи. Дендрополипы не высились здесь сплошной стеной, а образовывали причудливый рельеф с глубокими темными нишами и умопомрачительной высоты арками. Казалось, что охотники проникли во двор замка, построенного сумасшедшим архитектором или злым волшебником. Теплый ветер колыхал сине-зеленые знамена водорослей, что свешивались с искривленных аркбутанов. Мощные контрфорсы подпирали исполинские башни – порой с двойными, а то и тройными навершиями. Реми мерещились бойницы и узкие стрельчатые окна, из которых на нее пялились недобрые глаза. Поэтому она вздохнула с облегчением, когда впереди заблестела озерная вода.

– Теперь, господа и дамы, немного отдохнем, – объявил Скворцов, едва они вышли на узкий, усыпанный коралловой крошкой берег лагуны.

Озеро не впечатляло размерами. Оно было идеально круглым, отчего казалось искусственным. Как бассейн в калифорнийском дворце папа́.

– Только очень вас прошу, не прикасайтесь к этим губкам! – предупредил егерь.

Он показал на пышные, красные с синими прожилками образования, которые напомнили Ремине пуфики.

– Почему? – поинтересовалась она.

– Почему? – переспросил егерь. – А вот почему!

Он метнулся к самой кромке и, недолго думая, выхватил из воды нечто, покрытое длинными белесыми иглами. Иглы эти вяло шевелились, ничем иным пойманное существо не выразило своего отношения к происходящему.

– Прости, дружок-иглокожий, – пробормотал егерь, а затем швырнул существо на ближайший «пуфик».

Реми ахнуть не успела, как губка всосала в себя иглокожего «дружка» без остатка, только брызнули во все стороны темные струйки.

– Это губки-вампиры, – пояснил Скворцов. – Они могут обходиться без пищи годами, поджидая, пока их не зацепит какое-нибудь неосторожное животное. И вот тут-то губки, не зевая, мгновенно прокалывают покровы жертвы тысячами крохотных иголочек, высасывают кровь и другие жидкости. Благодаря этому способу питания губки-вампиры очень живучи. Они встречаются даже в приполярных пустынях.

– Вижу, вы неплохо разбираетесь в биологии Сирены, – решила польстить егерю Ремина.

– Я люблю эту планету, – откликнулся тот и добавил не без ехидства: – С вашего позволения, мисс.

– И все-таки, – вмешался папа́, – где обещанная дичь? Хотелось бы уже подстрелить что-нибудь стоящее и вернуться в город. Развлечения развлечениями, но меня ждут дела. Министры!

– Дорогой, – капризно надула губки супруга, – может, достаточно на сегодня забав? Мне не терпится поскорее убраться из этого ужасного рифа.

– Потерпи, милая, – отозвался миллионер. – Тебе известны мои принципы. Если я плачу деньги, то должен получить все, за что они заплачены.

– Еще немного выдержки, господа. А особенно дамы! – громко сказал Скворцов. – Наступает кульминационный момент. Сейчас вы увидите самого страшного хищника планеты! По крайней мере, из тех, что водятся под оранжевым солнцем…

Охотники схватились за ружья. Все, включая Ремину. Только Греза зашипела и поспешила спрятаться за спиной телохранителя. Но егерь тянул время. Он достал из кармана шорт узкий цилиндрик, вытянул из него гибкую антенну, щелкнул крохотной клавишей. На цилиндре замигали попеременно два огонька: зеленый и оранжевый. Егерь медленно двинулся вдоль берега, поводя антенной из стороны в сторону.

– Что это он делает? – поинтересовалась Реми.

– Вероятно, приманивает добычу, – отозвался О’Ливи.

Скворцов прошел еще несколько шагов и вдруг бросился обратно.

– Внимание на воду! – крикнул он на ходу.

Охотники уставились на безмятежную гладь лагуны. Точнее – уже не безмятежную.