Мост я преодолел с опозданием в пять секунд, далее был переход на разрушенную лестницу. Тут я ускорился, хотя с одним глазом и острой резью в другом, это было очень непросто. Чуть сократил дистанцию. После лестницы пошла стена с двумя проломами.

И тут был секрет – большинство проходивших полосу, стремились пройти ее таким образом, чтобы сначала ухватиться руками за основание стены, а потом рывком закинуть туда ноги и дальше, просто подняться с земли. Либо остановиться, просунуть голову и просто вылезти с той стороны.

Я же пошел другим способом. Разогнавшись, ласточкой нырнул внутрь, затем сгруппировался, кувыркнулся и, ловко встав на ноги, резко продолжил бег. Именно тут я и обошел конкурента. Тот настолько удивился, что даже споткнулся.

Далее пошел прямой участок для бега метров в двадцать, а после одиночный окоп. Там, на подготовительном квадрате, уже лежали три учебные гранаты, которые требовалось метнуть как можно точнее в цель.

И тут дилемма – глаз слезился, жуткая резь напоминала об инородном теле в глазу ежесекундно. Ну и как тут бросать на меткость? Была не была!

Благо рука у меня была набита хорошо. Как кидать и с каким усилием я знал на уровне интуиции. Что и исполнил. Первая граната попала точно в грудь ростовой фигуры, с металлическим звоном отскочив в сторону.

Есть!

В соседнюю мишень полетела граната, что метнул Осипов.

Далее, мой бросок. Снова в цель, только повыше – едва зацепила край ростовой фигуры. Вместо привычного металлического лязга был глухой «дзинь»! Но все равно зачет!

Третий бросок я выполнил более качественно, прицеливаясь. Как же это было неудобно, но усилием воли я буквально заставил себя поверить, что с глазом все в порядке и для броска он мне не нужен. Потерял пару драгоценных секунд, но зато и бросок получился безупречным, точно в голову. А ну как, получи гранатой в лицо, там и костей целых не останется…

– Ефрейтор Громов закончил! – громко выпалил я, прикрывая рукой слезящийся глаз.

И почти сразу же:

– Рядовой Осипов закончил!

Какой вокруг поднялся гул, нужно было слышать. Первая рота вопила так, что чуть барабанные перепонки не полопались. Болельщики второй роты вели себя потише. Все-таки я и закончил первым, а оппонент умудрился промахнуться одним броском.

– Отлично! Вот и победитель! – подвел итог подполковник Каменев. – Ну что, думаю, вопросов больше нет? Контрольное испытание все расставило по своим местам. Первая рота взяла первое место!

Я, как мог, тельняшкой вытер слезы. Попытался принять нормальный вид.

При словах командира части, заметно помрачневший майор Ветров отошел в сторону. Видно было, что ожидал он совсем другого результата. Глядя на Каменева со стороны, он наверняка беспокоился о том, что инициатива выскальзывает из его рук. А потому нужно было что-то делать.

– Ура! Ура! – ревели бойцы, а вокруг творился человеческий муравейник.

А Каменев, потребовав тишины, громко продолжил:

– Именно они и отправляются на окружные соревнования! – затем он посмотрел на меня. – Как фамилия?

– Ефрейтор Громов! – отозвался, я все так же с полузакрытым глазом.

– Молодец, сынок! Так держать! – напутствовал Каменев, затем посмотрел на часы и резко сменил тему. – Так, все… Ротные, личный состав в вашем распоряжении!

– Макс, молодец! – ко мне подскочила команда.

– Здорово ты его обошел на стенке! Круто получилось!

– А что на мосту произошло? Ты вроде бежал первым, а потом сбился. Что с тобой случилось?

– Э-э! Так, а ну-ка… – пробормотал ефрейтор Кукушкин, разглядев наконец, мое покрасневшее и мокрое лицо. – Глаза?

Я закивал головой. Снова попытался проморгать, но тщетно. Мельком увидел своего оппонента – тот стоял в стороне, глядя на меня мерзким взглядом. Ну, ничего, гниль, ты мне за это еще ответишь!