И кому только в голову пришло вручить этот подарок зануде Бородину? Если бы не Илья Никитич, дело через неделю было бы в лучшем виде передано в суд и Анисимов А. Я. отправился бы отбывать свою заслуженную «пятнашку».

И все-таки капитан Косицкий понимал, что кривит душой. Несмотря на простоту и очевидность дела, следователь Бородин скорее все-таки прав, чем не прав. Слишком много белых пятен. Не опрошены свидетели, не проведены экспертизы. Сначала надо выяснить, точно ли заслужил Анисимов А. Я., ранее не судимый и вполне нормальный парень, эту свою «пятнашку». Ведь, кроме самого Анисимова, наказаны будут и его двадцатилетняя жена, которой придется во всех анкетах писать, что муж ее осужден по убойной статье, и крошечный сын, которому придется расти без отца. Есть еще у этого Анисимова мама с папой, вполне нормальные люди. В общем, капитан Косицкий решил, что с него не убудет, если он погуляет по большому тихому двору, поговорит с жильцами первого этажа.

Правда ведь интересно, почему никто не услышал ночью выстрела, хотя пистолет был без глушителя? Каким образом подозреваемый умудрился беззвучно упасть с лестницы, не получить ни единого ушиба и заснуть здоровым крепким сном запойного пьяницы? Ведь что получается: пока он поджидал свою жертву в подъезде, он отлично соображал, потом хладнокровно пальнул в упор, в висок своему бывшему однокласснику, прошел несколько шагов к лестнице и тут же вырубился? Был трезв, потом стал пьян, хотя напился вроде бы не в подъезде, не за упокой души убиенного приятеля.

Иван не спеша обошел кирпичный дом, в котором еще недавно жил журналист Артем Бутейко. Обычная девятиэтажка, три подъезда, тонкие стены, низкие потолки. Домофоны установлены в каждом подъезде, но ни один не работает. Перед домом просторный двор с детской площадкой, с двумя рядами гаражей-«ракушек».

Во дворе было пусто, только молодая мама с коляской сидела на спинке поломанной лавочки, съежившись, как продрогший воробей, да на спортивной площадке парнишка лет шестнадцати выгуливал толстого вялого боксера.

Скудное зимнее солнце спряталось, и сразу как будто похолодало. Женщина спрыгнула со своего насеста и покатила коляску к подъезду, к тому самому, где произошло убийство. Иван решительно последовал за ней.

– Добрый день, – он представился и показал удостоверение, – вы в этом подъезде живете?

– Да, а что? Вы насчет убийства? – Лицо ее моментально оживилось.

Постоянные обитатели московских дворов, бабушки, мамы с маленькими детьми, бездельники-подростки и бомжи, в последнее время все реже соглашались выступать в роли свидетелей. Еще недавно многие с удовольствием выкладывали оперативникам все, только успевай вопросы задавать. А сейчас что-то изменилось. Наверное, произошло то, чего так упорно добивались средства массовой информации. Окончательно подорвана вера в милицию, и большинство людей живет в полной уверенности, что преступников давно никто не ловит, все воруют и берут взятки, и вообще бандит симпатичней милиционера. А возможно, просто настало время, когда бесплатно никто не раскроет рта. Скоро для того, чтобы узнать дорогу у прохожего, придется платить. А свидетеля, который согласится хоть что-то рассказать, надо будет награждать не только деньгами, но и медалью за гражданское мужество.

Однако на этот раз капитану повезло. Мамаша с коляской была готова отвечать на вопросы.

– Так точно, я насчет убийства, – радостно закивал Иван. – Скажите, пожалуйста, вы ночью слышали выстрел?

Женщина пожала плечами, задумалась на секунду и медленно произнесла:

– Вы знаете, я как раз живу на первом этаже, дверь напротив лифта. У нас в квартире отлично слышно, что происходит на лестничной площадке. Этого парня застрелили около двух часов ночи?