– Была у меня такая мысль, – признался Джин.

– Это единственный разумный план. Нарисуй таблицу. Две колонки. В одной – Клодия, Карл, Юджиния, стабильность, жилье, бытовые удобства, моральная чистота, уважение окружающих, отсутствие жалоб на недостойное поведение – в общем, множество преимуществ. В другой – спорадический секс со случайными женщинами. Это существенно лучше секса с Клодией?

– Нет, конечно. Я, правда, в последнее время не сравнивал. Может, поговорим об этом потом? Полет был долгий. Два полета.

– Можем поговорить завтра. Мы будем обсуждать это каждый день, пока не найдем решение.

– Дон, все кончено. Я с этим смирился. А теперь расскажи, каково ощущать себя будущим отцом.

– Пока никаких ощущений. Слишком рано.

– Вот я думаю, не порасспрашивать ли мне тебя об этом каждый день, пока мы не найдем решение. Нервничаешь?

– Как ты догадался?

– Все мужчины одинаковы: боятся, что после рождения ребенка отойдут на второй план, о сексе придется забыть и они станут никому не нужны.

– Я – не все. Думаю, мои проблемы будут носить уникальный характер.

– И решишь ты их тоже нестандартным способом.

Это оказалась чрезвычайно ценная мысль. Вообще-то умение решать проблемы – моя сильная сторона. Но нынешняя дилемма мне пока не поддавалась.

– Что мне сказать Рози? Она спрашивает, каковы мои ощущения.

– Скажи, что ты взволнован перспективой будущего отцовства. Не грузи ее своими сомнениями. Портвейн есть?

Наверху снова загрохотала музыка. Портвейна у меня не было, вместо него я принес куантро, и мы сидели молча, пока Рози не пришла за мной. Джин уснул в кресле. Наверное, так удобнее, чем на полу. И уж точно лучше, чем быть бездомным в Нью-Йорке.

В спальне Рози улыбнулась и поцеловала меня.

– Так что, ситуация с Джином приемлемая?

– Нет. Неприемлемая. Так же как и пивной запах, с которым придется что-то делать, если ты не хочешь, чтобы меня рвало каждый вечер и каждое утро. И естественно, тебе придется поговорить с людьми наверху по поводу шума. Не вставишь же ты беруши младенцу. Но квартира потрясающая, настоящее сокровище.

– Достаточно хороша, чтобы забыть о проблемах?

– Почти. – Рози улыбнулась.

Я смотрел на самую красивую женщину в мире, которая в одной великоватой ей футболке сидела передо мной на постели – нашей общей постели. И ждала от меня слов, которые позволят продолжаться этой экстраординарной ситуации. Я глубоко вдохнул, затем с шумом выдохнул и вновь набрал воздух, чтобы начать говорить.

– Я невероятно взволнован тем, что стану отцом.

Я употребил слово «взволнован» в том же смысле, как если бы я описывал электрон, пришедший в состояние возбуждения: возросла его активность, а не эмоции усилились. Так что я говорил искренне, и это было неплохо – в противном случае Рози определила бы, что я лгу.

Рози раскинула руки и обняла меня на гораздо более долгий отрезок времени, чем Джина. Я почувствовал себя намного лучше. Теперь я мог дать мозгу отдохнуть и наслаждаться близостью Рози. Джин дал мне отличный совет, и это оправдывало его присутствие, по крайней мере с моей точки зрения. А проблемы шума, пивного запаха и отцовства я решу по-своему.

Я проснулся с головной болью, причиной которой я посчитал стресс, связанный с воспоминаниями о Происшествии с голубым тунцом. Моя жизнь становилась более сложной. Вдобавок к обязанностям профессора и супруга я теперь отвечал за пиво, Джина и, скорее всего, за Рози, которая, как я предполагал, продолжала легкомысленно относиться к своему здоровью даже в этот принципиально важный период. И разумеется, для подготовки к отцовству мне предстояло кое-что тщательно изучить.