Усевшись между ней и Савелием, надвинув свою кепку на глаза, водитель почти сразу завалился спать. Собрав всю оставшуюся уверенность в себе в кулак, Анна осторожно положила тонкие, исцарапанные ветками ладони на прохладную, прорезиненную баранку руля. В смешанных чувствах, с заметным усилием выжав правой ногой педаль газа, с противным скрежетом включив первую передачу, Анна вывела «ЗИЛ-130» обратно на дорогу. Медленно, с огромной инерцией, ведомый ею грузовик постепенно набирал ход. Двигатель приятно загудел, успокаивая расшатанные нервы.

– Сейчас держи дорогу на Курск, – лежа головой на стекле, небрежно указывал ей путь Савелий – потом на Орёл. Старайся тормозить плавнее – бензина поменьше есть будет.

В ответ Анна лишь спокойно включила вторую. Ведомый гостьей из 2017 года грузовик постепенно набрал крейсерскую скорость. Немного подумав, видя, что племянница вполне справляется, Савва молча скрестил руки на груди, устало закрыл свои глаза и тоже заснул, оставив беглянку из будущего наедине с дорогой.

Скованная по всем фронтам, кое-как удерживая в руках руль грузовика, мучимая терзающими её чувствами и эмоциями Анна обречённо вперила свой взгляд в тёмно-серое полотно шоссе. Мрачная, тёмно-серая пелена облаков за окном давила на глаза – пришлось включить фары. Одиночные капли приближающегося дождя грустно окропили ветровое стекло. На неровном, полуразложившемся, сплошь покрытом заплатками асфальте подвеска «ЗИЛа» ощутимо вибрировала. Тяжело вздыхая, Анна безучастно огляделась по сторонам. Тенистый, кучерявый лиственный подлесок, огородивший поля по обе стороны трассы, промчался незамеченным – красота придорожного пейзажа совершенно её не радовала. Гнойной, нарывающей раной на душе Анны повис тоскливый след утраченного будущего.

Люди спят, мотор громко ревёт. Так чудно было всё и странно – всего два часа назад очнувшись после автокатастрофы, теперь Анне предстояло спасти собственную жизнь. Камень ответственности, так редко знакомый ей прежде, в сочетании с отсутствием права на ошибку давил на плечи, задавливая сводную племянницу Савелия страхом непоправимого. Девушка никак не могла понять – зачем тащить похищенного ребёнка в Москву? Если бы те, кто это сделал, желали убить Аню, как сделали это с её родителями, они бы уже её убили. Но она жива, а значит, ребёнок – заложник. Вот только похитители не требовали выкупа, более того – даже не дали никаких намёков на своё местоположение! Тогда что за мотивы ими движут? Запутавшись в своих рассуждениях, желая отогнать от себя страх смерти, Анна живо встрепенулась и снова принялась наблюдать, как освещаемый двумя тусклыми огнями фар движется асфальт. Выбора у неё и вправду не было.

Минуты, часы – день в пути пролетел совсем незаметно. В облачной мгле довольно скоро стемнело и поля и леса черноземья почти скрылись в разрезаемой лишь огнями проезжающих мимо автомобилей да редкими фонарями темноте. Мигая фарами, по левой полосе машины то и дело обгоняли не рассчитанный на автострадное движение «газовый» «ЗИЛ-130». Вот уже несколько часов без отдыха сидя за рулём, без устали таращась на дорогу, Анна заметно устала: на ужасно маленьком, неудобном диване у высокой девушки уже ломило спину. Шея страшно затекла, руки точно приклеились к баранке. В желудке недвусмысленно урчало – девушка жутко проголодалась. Ноги буквально вросли в педали. Левая голень совсем онемела – бинты, судя по ощущениям, серьёзно пропитались кровью.

В кабине по-прежнему царила довольно мрачная атмосфера – разделённые спящим водителем «ЗИЛа», Анна и Савелий совсем не разговаривали. Никто из них попросту не знал, как теперь друг с другом говорить: кто они вообще друг другу? Друзья, враги, родственники или кто-то ещё? Вскоре впереди показался слегка покосившийся придорожный указатель: