и город сотру,
и вгоню в чернозёмы
свой девственный плуг.
Но память не даст
(как ни хлопай об стол)
изменять окончания.
И все-таки город…
Он был. И исполнен он
мной и тобой.
Наш томик созвучий
немым доказательством
зыбкого края.
Не сумерки. Память.
Охота на тигров.
Во льдах китобой.
Я помню, что было.
Мне хочется мокнуть,
где окна сверкают.
22 января 2012 года
Человек, строящий муравейники
«Не мешайте ему, он занят.»
Юрий Левитанский
Памяти Александра Николаевича
Житинского
Человек лежит и строит муравейник.
Он лежит себе и строит муравейник.
Он лежит себе
на животе.
Под сосной
на берегу
над морем.
Человек, не ведающий горя.
До поры не ведающий горя.
Под сосной
себе на берегу.
1.
Человек берёт одну иголку,
а потом берёт ещё иголку,
и ещё одну берёт иголку
человек, лежащий под сосной.
«Ах, ну почему иголки колки?!»
Человек иголками исколот,
но кладёт иголки друг на дружку,
муравейник строя под сосной.
Муравей куда-то убегает.
Человек его едва поймает,
и опять поверх кладёт иголки…
«Муравей! Тебе я строю дом.»
Облака над морем набегают.
Человек прекрасно понимает,
если мама сладко обнимает —
время уходить.
И он с трудом
сдерживая слёзы обещает,
что когда он съест омлет и щавель,
что когда допьёт компот
и после
отоспит, как надо,
два часа…
Он вернётся
и тогда
достроит
муравейник —
дело-то простое:
на иголку класть ещё иголку.
Очень просто.
Через
два часа.
2.
Через два часа начнётся дождик.
«Мама, ну давай хоть на немножко?
Мама, я там строю муравейник.
Мама…»
Мама смотрит и молчит.
«Мама!..»
Мама смотрит и вздыхает.
Мама сына крепко обнимает.
Мама лучше всех: она не злая.
Просто вот вздыхает и молчит.
За окном закат опять пылает.
Как вчера, в обед закат пылает.
Да, в обед —
и всё-таки пылает…
Человек вцепился маме в бок.
Человек вцепился и судачит.
Человек не может жить иначе.
Раз решил построить муравейник —
значит должен,
и в кратчайший срок.
Дело в том, что накануне в полдень
кто-то незнакомый с палкой в полдень
муравейник уничтожил в полдень:
палкой разбросал, потом поджёг.
Он его сперва облил бензином,
а потом поджёг, облив бензином:
«Я живу в том доме с мезонином.
Я испробовал, что мог и что не мог.
Так случилось: некуда мне деться —
искусали моего младенца.
Чудо, что ребеночек не умер.
Искусали
до смерти почти.»
Так сказал он и развёл руками.
И ушёл он.
И развёл руками.
Вроде сбросил с совести он камень.
Или нет?..
Он всё равно ушёл.
3.
Щелкает будильник, отбивает…
дробь,
не дробь?..
Наш человек зевает.
Сладко так наш человек зевает.
Сладко так.
Его встречает сон.
Он счастливый, он пока не знает,
что такое «бьют» и «убивают»,
что война бывает, он не знает:
человеку нет ещё шести.