Бесцеремонно толкаю Барлоу вперёд, впечатывая в стену душевой кабины. Не рассчитав силу, слышу в ответ только сдавленный писк. Сжимаю ладонью женскую шею.

– Не играй со мной, Солнце, иначе мне придется трахнуть тебя прямо здесь.

– А разве ты не для этого сюда пришел? – в глазах читается вызов.

– Я пришел забрать тебя.

– И поэтому залез ко мне в душ? Странные методы переговоров, не считаешь?

   Резко убираю руку с шеи и кладу ее на плоский живот, спускаясь к промежности. Когда нахожу факт возбуждения девчонки, размазываю вязкую влагу по набухшим складкам, не отрывая взгляда от перекошенного ужасом лица.

– Что… Что ты делаешь?.. Кил… Ох…

   Если сначала Тиффани пыталась лихорадочно оттащить мои пальцы от себя, то сейчас же просто задыхалась и закатила глаза, откинувшись головой на мокрую стену. Жму на клитор и понимаю, что ей не нужно много времени, чтобы кончить. Женское тело начинает бить мелкая дрожь, а я просто упиваюсь тем, как люто может трясти. Загоняю сразу два пальца в нее, закидывая стройную ногу на свое бедро, и лихорадочно трахаю уже бесстыдно стонущую давнюю подружку. Яйца грозятся взорваться, разметав сперму по всей, мать его, спальне, но я не могу остановиться. Хочу, чтобы кончила, чтобы орала от того, что я с ней делаю. Цепляю узкий подбородок и, до боли стискивая, разворачиваю к себе.

– В глаза мне смотри, – рычу на низких оборотах, – в глаза, сказал!

   Дёргает головой и смотрит. Куда-то сквозь, потому что кроет ее. И меня кроет.

   Ещё несколько минут бешеных движений, и она взрывается с громким протяжным криком. Ее плоть до боли сжимает мою при сокращении мышц, но мне охуенно. Самого потряхивает вместе с тем, как колошматит ее. Горячие брызги ее удовольствия напористой струёй вылетают из влагалища после того, как резко вытаскиваю руку. Я смотрю и кончаю морально, хоть член и ноет от неудовлетворения. Понимаю, что впился в ее задницу, когда пытался удержать на весу, и сейчас вполне способен ощутить упругость женской попки.

– Красиво кончаешь.

   В этот момент мою щеку опаляет обжигающая боль, сопровождаемая раскатистым шлепком. Откровенно охуеваю, переводя взгляд на лицо фурии передо мной.

– Это что, блять, благодарность? За годы недотраха?!

   Смущается, правда лишь на секунду. Следом замахивается уже другой рукой, но я успеваю перехватить ее и сжать до боли в ладонях.

– Не перепутала ничего?

– Не смей меня трогать! Понял?! Никогда не трогай меня! – вырывается и лупит маленькими кистями по моей груди. – Отвали от меня, твою мать! Что тебе, нахрен, надо?!

   Голая, разъярённая, красивая. Член снова напоминает о себе ноющей болью.

– Я буду тебя трахать, а не трогать. Как и ты меня.

– Ну, конечно, – девчонка начинает дико хохотать, разнося этот звук по помещению. Затем так же резко замолкает и в упор давит на меня яркими зрачками. – Что ты хочешь?

– Я уже сказал.

   Зависла девочка. Обдумывает что-то. Вырывает руки из моего захвата и складывает на груди, будто прикрыться стремится. Поздно. Я уже все рассмотрел. И когда-нибудь я залью эти восхитительные сиськи, кончая прямо на них.

– Если я не пойду с тобой, то это не закончится?

– Умница, все понимаешь, – наклоняю голову, рассматривая девичье лицо, пытаясь хоть как-то унять боль в штанах. Ни нихрена не помогает – как взгляну на эти губы, так кроет капитально.

– Я просто не понимаю, зачем тебе это, Киллиан? – агрессивно вскидывается, хоть и стоит голая передо мной. Но, похоже, ее этот факт даже не заботит. – Я просто расскажу Ричарду, что ты меня донимаешь.

– Ябедничать нехорошо, Солнце, – смеюсь, – рассказывай кому угодно – не поможет. Ты в любом случае не уедешь из этого дома, потому что обещала отцу. А я достану тебя везде. И никто из них не помешает.