2. Глава 2 Клин клином

Брайан

В Вашингтон мы прилетаем в тот же день практически ночью. Благодаря куче бабла, поступившего на счёт «Лабутена», место на его мастер-классе, на который уже был закрыт набор, чудесным образом появилось. С нами отправились ещё две сотрудницы Ханны, которые и будут брать у него уроки. Если бы я был обычным человеком, клал бы я на такой занимательный отпуск с прибором, но сейчас ситуация вынужденная, так что даже на руку, что моей девушке будет не до меня.

Когда мы заезжаем в пафосный отель чуть ли не в шаге от Капитолия, моё единственное желание: брякнуться на что-то горизонтальное и забыться мёртвым сном. Меня устроил бы даже хостел с десятью иммигрантами под боком – настолько я вымотан. И речь не о физической усталости, конечно.

Чтобы Ханна не донимала меня пустыми вопросами, в самолёте я сделал самую банальную вещь на свете: напялил маску для сна, взятую из пассажирского набора, и притворился спящим. Но вместо сновидений, уносящих в мир забытья, я видел перед собой только карий взгляд, полный осуждения и, что самое жуткое, испуга... Так Кэсси смотрела всего лишь раз: когда я обвинял её в смерти своих родителей. Её не вводил в ужас даже пистолет, приставленный Мэддоком в автобусе, но напугала крохотная таблетка.

Единственный вопрос, которым я задавался на протяжении всего пятичасового перелёта, так и не уснув, не совершил ли я ошибку? Как показала личная практика, убийцей быть несложно, а каково быть убийцей собственного нерождённого ребёнка?

Никогда не был поклонником бухла, но сегодня чувствую в нём острую необходимость, поэтому, как только заходим в наш номер, отправляюсь прямиком к бару. Выуживаю бутылку с коричневой жидкостью и, не прочитав название на этикетке, до верха наполняю стакан, услужливо приготовленный для гостей. Со сноровкой матёрого алкаша заливаю в себя сразу всё содержимое. Глотку неприятно обжигает, но я хотя бы отвлекаюсь от паскудных мыслей. Давно мне не было так паршиво от самого себя.

— Брай, что с тобой происходит? — раздаётся рядом обеспокоенный голос Ханны.

Она тоже боится. Только не меня, а осознания того факта, что я не принадлежу ей. Вижу по взгляду, мечущемуся между моими глазами и бутылкой, как оказалось, бренди. Любишь меня, девочка, знаю, потому что то же самое испытываю и я, за одним исключением: все мои страхи связаны не с тобой.

— Ничего. Просто устал, — наполнив стакан второй раз, сажусь на край кровати и продолжаю заглушать потерю, которой ещё даже не случилось.

— Я ведь вижу. Ты отдаляешься от меня. Что не так?

О, «пила» подъехала, а я уже начал переживать, что Ханна идеальная. Видно, у женщин это в крови. Просто некоторые пилы – родные и любимые и даже пилят как-то сладко, а некоторые – действуют на нервы.

Залпом осушаю стакан, не понимая, как я смог проглотить этот горлодёр без закуски. Дрянь, но эффект не заставляет себя долго ждать: конечности наливаются приятной тяжестью, напряжённые мышцы расслабляются, а в голове появляется чувство лёгкости. Хмыкаю. Надо думать! Алкоголь убивает клетки мозга. Видно, те, которые пали смертью храбрых, оказались тяжёлыми.

— Я перестала тебя привлекать? — никак не угомонится Робертс-младшая.

— Детка, иногда усталость – это просто усталость. Без всякого скрытого подтекста. — Не глядя на неё, встаю с места и, убрав стакан, начинаю стягивать с себя вещи.

— Всё изменилось с тех пор, как она появилась в твоём доме.

Лучше бы ты была поглупее, Ханна. Тебе было бы куда легче жить. Говорю, конечно же, не это:

— Ханна. Ещё вчера ты меня ревновала к какой-то девке из клуба, сегодня уже Марию приплетаешь? Ты хотя бы определись, в чём конкретно меня обвиняешь. — Резко откидываю одеяло и ложусь в постель, даже не приняв душ после дороги. Держу пари, стоит мне снять с себя трусы, как ко мне присоединится и подружка. Будет слишком по-свински трахаться с ней, когда моё тело ещё не покинул запах другой женщины. Пусть и иллюзорный…