–Вот тебе и раз, – обрадовался Петрович новой возможности разрядить академическую обстановку. – Значит, мой экскаватор – тетрапода?

Захарка видел, как мужчины в зале наклонили голову, покашливая, а женщины стали сморкаться в салфетки, героически стараясь не засмеяться.

А докладчица, меж тем, продолжала:

–Условия обитания изменялись. Сгинуло множество интереснейших переходных форм. Но весьма долго под натиском природных изменений существовали некие полуводные животные, открытые палеонтологом Х.И.Пандером2 и названные по его имени пандерихтидами.

Захар чуть не упал со своего места, когда это услышал. Так вот что значит пандерихтида! Совсем не материк, родственный Атлантиде. Как же он опростоволосился!

Профессор Горностаева продолжила:

–Пандерихтиды сочетали признаки рыб и амфибий, что дало возможность ученому предположить, что звено ценно в эволюционной реконструкции. Очень перспективное, я полагаю, звено в свете происхождения млекопитающих. Однако оно до сих пор не рассматривалось всерьез в силу некоторых «но», в первую очередь, из-за недоказанного пока наличия у них среднего уха…

Петрович «красноречиво» заелозил в кресле, его рука потянулась к затылку, словно в поисках среднего уха, а Захарка почувствовал на лбу испарину, но не от жары, а от стыда за вчерашнее поведение… Он просочился между заваленными одеждой рядами и спрятался в складках входного полога…

–…стремечка и наковальни… –услышал он продолжение доклада и вслед за тем неразборчивое замечание Петровича.

Дружный смех Захар отнес к себе. Ученые знали о вчерашнем! И смеялись над ним, Захаркой. Это несомненно. Как он сразу не сообразил?

Сжав руками пылающее щеки, Захар выскочил из шатра и бросился в чащу, к спасительному теннисному столу…

Планы и дела палеонтологов до сих пор мало заботили Захара.

Но теперь почему-то всё изменилось…

По мере удаления от шатра, шаги Захара замедлялись. Эпизод за эпизодом он восстанавливал воспоминания о вчерашнем вечере. И расстраивался все больше.

Оказывается, он так мешал маме!

Клянчил, чтоб почитала книжку перед сном. Или спела песенку. Отказывался от пижамы, уверяя, что в ней комары кусают сильнее…Вот нашло! Папа сказал, что сын «превзошел пределы всякой фантазии».

Заменить маму папа не решался с прошлой пятницы, когда мама с позором изгнала его из палатки. За то только, что он, вместо сказки, попытался рассказать сыну о «деривате диффузного плексуса».

–В том нет моей вины, что странные слова любят соединяться, как Винни Пух с вареньем, – смешно оправдывался папа.

Но он бывает не только смешным.

Захар вдруг вспомнил одно его серьезное наставление: «Решая свои задачи, ты решаешь наши».

«Значит, я смогу помочь ученым?»

Мысли словно невидимым тумблером переключились и потекли в неизвестном направлении…

…От мокрого стола листок повлажнел еще больше. И надо было подождать, пока высохнет, а то карандаш рвал бумагу. Захарка принялся дуть на листок, время от времени проверяя крепость карандашом. Тот перестал рвать бумагу, но и следа пока не оставлял…

Захарка продолжал дуть, набирая полный рот воздуха…

…Как час назад, под чьими-то шагами захрустел валежник…

Кто пожаловал на этот раз? Не медведь ли собственной персоной?..

Какая радость! Из густого малинника показался юноша с огромным рюкзаком за плечами и сразу же повернул к Захарке.

–Игорь!

Братья обнялись. Старший брат Захара, студент университета, сбросил с плеч рюкзак. Сказал, что хотя практика не закончилась, душа не выдержала.

–Понимаю, – сказал он, глядя на удивленного братишку. – Никто не ожидал, и вдруг опять!