– Па, давай будем реалистами, – перебил Рома. – Сколько лет понадобится, чтобы пересечь галактику и найти подходящую планету, если такая, вообще, существует?

– Не найдём мы, найдут наши потомки, – уклончиво ответил отец.

Рома взглянул на трёхмерную проекцию в стеклянном кубе Дианы. Он уже успел положить его в сумку поверх аккуратно упакованных вещей. Диана улыбалась и медленно кружилась под каплями дождя, которые теперь казались парню похожими на звёзды. И эта улыбчивая девушка навсегда останется лишь движущейся картинкой за стеклом. Рома ощутил укол боли почти физически и попытался отвлечься от горестных мыслей, переведя взгляд на отца.

– Слушай, а когда Эстерау планирует применить биологическое оружие? – спросил он.

– По донесениям разведки, в ближайшие год-два, я же говорил тебе. Мы будем искать экзопланету, и лишь пронеся своё предприятие сквозь пространство и время, сможем окупить сделанные вложения, оправдать жертвы, на которые предстоит пойти нам и будущим поколениям. Лететь нам очень долго.

– Насколько долго? – требовательно спросил Рома, больше не в состоянии терпеть неясные ответы.

– Это будут «корабли поколений», – ответил Фёдор, использовав старинный термин. О «кораблях поколений» задумывались лет сто назад. А, может, и больше. Теперь же подобная модель казалась устаревшей, учёные говорили, что вот-вот приблизятся к световой скорости, но так ничего применимого на практике изобретено не было. Законы физики нельзя просто взять и отменить.

– А что это такое? – парень о «кораблях поколений» никогда и не слышал, но ощутил неясную тревогу.

– Полёт закончим не мы. Когда-нибудь его завершат наши праправнуки. Или ещё более далёкие потомки.

– Праправнуки? – обескураженный, спросил Рома, ещё не до конца уложив в голове смысл слов отца. – То есть мы… Нет, это что получается? – он схватился за голову, взъерошив русые волосы, задышал часто и тихо произнёс. – Это ж, получается, никогда…

– Ну, сам посуди: за пределы Солнечной системы мы вылетим за пятнадцать – двадцать лет.

– Мы никогда не долетим! – Рома не сдержался и всё-таки перешёл на крик. – Пап, ты сам понимаешь, никогда! Мы всю жизнь будем болтаться в космосе, запертые в корабле как в консервной банке! И никакой новой планеты для жизни не будет.

В горле застрял ком, который никак не удавалось сглотнуть. Воздуха не хватало.

Нет никаких чудесных двигателей, что доставят корабль к соседним звёздам за пару лет. Люди изобрели трёхмерные фото, смартфоны-проекторы, бесшумные электромобили и куртки с терморегуляторами. И всё это теперь кажется совершенно не нужным. Лучше б уж способ быстрого перемещения в космосе изобрели, а не очередной гаджет, который выйдет из моды через год.

Фёдор, будто не замечая состояния сына, продолжал говорить:

– Скажу тебе больше. Система Глизе 581 – 20,4 световых года, Система Эпсилон Эридана – 10,5 световых года, Система Альфа Центавра – 4,25. Это три самые близкие звездные системы, где потенциально могут быть экзопланеты.

– Ты ведь знаешь, сколько лететь до этих звёзд, – Рома не спрашивал, а утверждал. – Какая разница, сколько до них световых лет? Мы световой год не переживём!

Отец ответил задумчиво, взвешивая каждое слово:

– С нашими ядерными двигателями до ближайшей вероятной экзопланеты Проксима b в Альфе Центавра – около 30 тысяч лет.

У Ромы будто весь воздух из груди вышел. Фёдор оценил перемену в лице сына.

– Там есть и более далёкие расстояния. Созвездие Ориона, например, находится на расстоянии 1,35 тысячи световых лет от Земли. До него лететь около девяти миллионов лет.

Услышав это, Рома рассмеялся, даже не пытаясь совладать с эмоциями. При таком раскладе девять миллионов лет или чуть больше, чуть меньше, уже не имело никакого значения.