– И куда тогда? – поинтересовался Рома.

– Не знаю, – задумчиво проговорил Армавир, – Эпсилон Эридана? Звезда Барнарда?..

– Надо успеть выбрать, – сказал Рома и авторитетно усмехнулся.

– Успеем, я думаю, – предположил Армавир. – За пределы Солнечной системы мы вылетим только через несколько лет. Кстати, ты знал, что в позапрошлом веке астрономы зарегистрировали мощную вспышку на Проксиме Центавра, длившуюся чуть более минуты? Проксима b, к которой мы стремимся, должна была получить огромную дозу радиации, поэтому, если на планете существовала биосфера, это стало для неё катастрофическим событием. Подобные вспышки могли лишить планету атмосферы или океана и сделать её поверхность абсолютно безжизненной.

– За 30 тысяч лет там все образуется, – совершенно серьёзно ответил Рома.

– Ну, да, – Армавир засмеялся, – Обязательно образуется. Как раз к новому витку жизни успеем.

Но Рома и сейчас не мог в это поверить, противоречие засело внутри. Факты не сходились. Лететь предстояло больше времени, чем насчитывал возраст их собственной разумной цивилизации. Топлива никак не хватит на такой длительный полёт! Наверное, предполагал Рома, они облетят Солнечную систему и вернутся на Землю… если это возможно.

Минут через двадцать маршрутный шаттл приземлился в порту «Могилёва». А через несколько минут после приземления на борт взошли парень с девушкой. Девушка уселась на ближнее место. А юноша, оглядевшись, видимо, решил сесть рядом с Ромой и Армавиром, потому как направился к ним.

У этого молодого человека было мужественное лицо, на котором отражалось нечто печальное, будто его мучило что-то, пережитое в прошлом. Коротко остриженные русые волосы, поднятые острым клинышком надо лбом, мускулистые руки, серьёзный вдумчивый взгляд – всё указывало на то, что это практически сформировавшийся мужчина. Усевшись, он оглядел своих соседей. А Армавир сразу спросил его:

– Привет, скажи, а сколько от Беларуси летит кораблей?

– Не знаю, – смутившись, произнёс парень. – Кажется, около тысячи.

– Просто мы тут дискутировали по поводу Флота… Меня, кстати, Армавир зовут. Армавир Минасян, – он протянул руку и пожал протянутую в ответ руку парня.

А затем, представившись, то же самое сделал и Рома:

– Роман Никитин. Рад встрече.

– Тамар Науменко.

– Приятно познакомиться, – сказал Армавир, а Тамар, вместо того, чтобы обменяться любезностями, достал электронную сигарету и закурил.

Рома скривился, хоть то была лишь имитация дыма, практически без запаха, и обратился к Тамару:

– А тебе что, неприятно познакомиться? – реакция попутчика его задела.

Тамар медленно перевёл взгляд на Рому и ответил:

– Я вас не знаю.

Рома удивился такой холодности и невоспитанности, и его первое впечатление, будто у него есть что-то общее с этим парнем, показалось теперь ошибочным.

– А в Беларуси, наверное, есть живописные места? – спросил Армавир, чтобы заполнить повисшую неловкую паузу.

– Какая разница, всё равно это всё исчезнет, – безразличным тоном сказал Тамар и отвернулся.

Пилот через динамик объявил о следующей остановке «Сочи» № 1, и пассажирский транспорт двинулся дальше.

– Самая лучшая планета по параметрам схожести с Землёй – Trappist-1e, – сказал через некоторое время Армавир Роме, возвращаясь к прерванному разговору. – Но она находится в сорока световых годах от нас.

– Не долететь, – тоном эксперта мрачно заявил Тамар.

Никто не приглашал его присоединиться к разговору, он сам это сделал, и Рома, хоть и понимая, что его ответ будет наивным, всё же сказал:

– Как знать.

– Даже при близких к свету скоростях для полётов в рамках галактики потребуются десятки и сотни тысяч лет. И сорок световых лет – это как раз примерно столько, – произнёс Тамар. – К тому же, никто не отменял такого понятия как конфликт поколений. Через десять или двадцать поколений найдётся молодняк, который просто не поймёт, куда он летит и зачем. По какому праву их скрепили такими долгосрочными обязательствами, и они должны всю жизнь провести на корабле.