Растерявшись от двоякого смысла слов: то ли то была похвала, то ли оскорбление, Мелиссандра смущённо улыбнулась и совсем как девчонка тихим шёпотом ответила:

– Спасибо!..

– Но раз уж женщина просит, я настаивать не буду, – решительно бухнул Буцефал. – Подожду, пока он оденется. А ты, – и он бесцеремонно ткнул в сторону королевы пальцем, – позовёшь меня, как только он будет готов.

Мелиссандра ни о чём таком не просила, – не по статусу просить ей, королеве, – и слушаться указаний не собиралась, но не согласиться с громилой, который мог легко её убить, посчитала решением опрометчивым и недальновидным.

– Позову, – ответила она, прошла мимо здоровяка, похлопав его по мощному бицепсу, и, отворив дверь, строго наказала: – Но ты должен будешь ждать меня здесь. Не громить камеру и больше ничего не вырывать из стен. Готов вести себя хорошо?

– Чтобы господин мной гордился! – с довольной лыбой на всё лицо подтвердил Буцефал, согласно кивая.

– Вот именно!

Мелиссандра вышла, прикрыла за собой дверь и прислонилась к стене, намертво вцепляясь в неё руками, чтобы не упасть.

– Уфф…

Покосившись на закрытую дверь, Мелиссандра мысленно прикинула её прочность и размеры Буцефала. Здоровяк прав: он выйдет из темницы, как только сам этого захочет, ни один запор его не остановит.

– Ну что же, – пробормотала она. – Дело осталось за малым.

Если эту гору мышц нельзя сдержать цепями или заставить подчиняться угрозами и сильнейшей болью, придётся добиться его послушания иным путём.

И Мелиссандра пошла договариваться с господином этого слуги. Договариваться, как умеет и может, конечно же: пытками и шантажом.

Вернувшись к первой камере, Мелиссандра остановилась около массивной двери. Итак. Перед ней стояла задача заполучить себе во владение здоровяка Буцефала.

Мелиссандра вполголоса выругалась. Она за этих рабов уже заплатила! Почему же теперь ей приходилось изыскивать пути, чтобы их себе присвоить?!

Ответ, вероятно, содержался там же, где находилась и восприимчивость Буцефала к магии: его не существовало.

Расправив плечи и задрав нос повыше – это всегда помогало в трудные минуты, – Мелиссандра приказала охранникам сторожить вход и вошла в камеру. И тут же вздрогнула от радостного крика раба.

– Госпожа! Вы вернулись, госпожа! – вопил он, вновь начиная извиваться.

Слуги попытались его утихомирить, но тычки палками не особо помогали. Мелиссандра дала им знак прекратить, подошла ближе и спросила:

– Отвечай, раб: почему твой Бу… – И Мелиссандра вдруг замялась. С одной стороны, негоже рабу иметь своего слугу, с другой, и фамильярничать королеве было не к лицу. Решив, что лучше уж второе, – простое обращение всегда можно объяснить её статусом: королева может позволить себе всё! – Мелиссандра произнесла вопрос целиком: – Почему Буцефал слушается только тебя?