– Сиятельный король! – поклонился он Арверу. – Ваш приказ исполнен, мы выяснили, что за последние несколько дней в Меелингу и ее селения прибыло несколько девиц нужного возраста. И одна вызывает особый интерес. Она остановилась у одинокой семейной пары и старается не привлекать излишнего к себе внимания. Кажется, бедняжка скрывается от кого-то.

– Как выглядит эта особа? – Дитмор теперь выглядел серьезным и будто лет на пять повзрослел разом.

– Темноволосая красавица с яркими губами и глазами-изумрудами, кожа на ее руках выглядит нежной, словно не знает никакой серьезной работы. А наряды из дорогого шелка.

– Точно, высокородная особа в изгнании, – оживился Арвер.

Дитмор же был разочарован. Ничего общего с его видением.

А советник продолжил:

– И, самое главное, эта юная дева не открывает рук и плеч, словно что-то утаивает.

– Неужели метку? – теперь взволновалась уже Арлана.

– Доставьте девушку во дворец! – распорядился король. – Но осторожно. Чтобы она ничего не заподозрила.

Терпение никогда не принадлежало к достоинствам неессы Реентари. Но сейчас Золиданна должна была терпеливо сидеть на одном месте, притворяясь девушкой в беде. Возможно, даже в бегах. Отец не обманул: в Меелинге у него был старый должник – ему пришлось согласиться помочь, но одно условие он для себя выторговал. Пусть Огудал и знает, кто ему должен, а дочь его не должна. Общаться будут так, чтобы лица его она не видела, и имя ей не говорить. Если надо как-то его называть, пусть будет «Некто».

Сами же мужчины сговаривались по магическим шарам. Крох магии Меелинги на это еще хватало.

Ее привезли под покровом ночи, поселив в скромном имении у пожилой семейной пары. От столицы было далековато, всю ночь в карете добираться. Но это сделано было с умыслом.

– Согласно этому глупому предсказанию, – объяснял Золиданне Некто, закутанный в черный плащ с капюшоном, – истинную должно быть не очень просто найти. Кронпринцу предназначено преодолевать препятствия, чтобы объединиться с любовью своей жизни. Поэтому тебе придется торчать в этой глуши, пока до благородных королевских ушей не дойдут слухи о таинственной девице.

– И что ж делать в таком захолустье? – фыркнула Золи.

– Неужели девица во цвете красоты и молодости настолько сама себе неинтересна и не знает, чем заняться? – голос Некто был каркающим. Золиданна поняла, что он специально меняет его звучание, чтобы она не смогла его узнать при встрече. Кто это, интересно? Видная персона при дворе, раз знает все слухи? Или просто влиятельный человек, к которому вся нужная информация стекается, как горные ручейки в единый поток?

– На картах гадать могу. Хотите, и вам погадаю? – Золиданна посмотрела под капюшон с вызовом. И Некто отпрянул, словно она могла разглядеть что-то. А ведь там не только ткани слой накинут сверху, еще и, кажется, лицо замотано. Оттого еще и голос глуше звучит.

Что же заставило Некто забыть о преданности королю? Что такое предъявил ему отец Золиданны?

Неессе Реентари это было интереснее, чем встреча с принцем. Кронпринцем. Там-то как раз мало увлекательного. Молодой суеверный мужчина со звездой во лбу.

Золи видела портрет Дитмора Меелинга.

Высокий, стройный, широкоплечий. Стрижен коротко, а ей больше по вкусу длинноволосые парни. Хоть этот и симпатичный, лицо породистое, с тонкими чертами. А может, портрет, как всегда, льстит благородной особе. Чтобы та не расстраивалась, ловя свои же взгляды со стены.

Разумеется, изображение, что показали Золи, было миниатюрой. Кто бы потащил к ним в Реентарию портрет кронпринца в полный рост в натуральную величину? Но впечатление составить можно.