Распахнув глаза, Поля внимательно посмотрела на врача. Тот пристально глядел на неё, наблюдал и что-то писал в блокноте. Как обычно. Доктор Грехов был довольно молод, лет тридцать, не больше. Внешность самая заурядная: темные короткие волосы, очки, вздёрнутый немного нос, маленькие глаза, такого серого мышиного цвета, что каждый раз, когда он смотрел на неё этими глазами, ей казалось, что сейчас он вдруг запищит и кинется под кресло, а потом и вовсе убежит в свою маленькую норку есть кусок сыра, припасенный там в уголке. У Жанны тоже серые глаза, но они у неё какого-то особенного светло-серого оттенка с огоньком и блеском, цвета наполненной дождём тучи, с просветами ясного небосвода. И это красиво. А вот у доктора Грехова цвет глаз подкачал.

Поля мысленно усмехнулась. Ей не нравился Грехов. Среднего роста, грузный, с очень цепким, порой, взглядом, своих мышиных глаз. Поле думалось иногда, что он испытывает какое-то странное удовлетворение, когда наблюдает как девушка переживает все воспоминания вновь. Очень часто он просил вспомнить как раздаются крики её родных, как она видит мертвое тело на земле, как человек стоит над Полей и улыбается так, будто давно её знает, и хочет, чтобы они были вместе. Ей было страшно, а Грехов каждый раз заставлял её переживать ужас прошлого. «Зачем тогда ты к нему ходишь», – пронеслось в голове. – «Может он просто Извращенец, а не Карил Степанович? Извращенец Грехов». Страшновато звучит.

– Неплохо, – с удовлетворением в голосе сказал Грехов, меняя ноги и снова закидывая их одну на другую. Он отложил блокнот и, сложив ладони в замок, задумчиво постучал большими пальцами по губам. – Совсем неплохо. Скажите мне, Полина, а что Вы чувствуете, когда видите как этот человек нависает над Вами?

Глаза его на последней фразе сверкнули. Полине даже показалось, что она увидела в них багровый оттенок. В серых -то глазах?!

Поля подозрительно посмотрела на врача. На его губах играла лёгкая улыбка. И доверительной её не назовёшь. «Чего он добивается от меня, не понимаю. Разве он лечит меня? Он заставляет меня раз за разом проживать то событие. Проговаривать всё вслух. А мне от этого больно и страшно. Так зачем я к нему хожу уже два года? Зачем? Зачем? Чтобы снова и снова испытывать страх и ужас? Я хочу забыть всё, а не уноситься в тот дом каждый раз, закрывая глаза».

– Ну же, ответьте, Полина, – мягко настаивал Грехов вкрадчивым голосом, будто от её ответа зависело их дальнейшее, так сказать, лечение. «Чёрте что!» – Подумала Поля со смесью разочарования и недовольства. Она смотрела на Грехова, а перед глазами был ОН. Его внимательный, завораживающий взгляд, он будто гипнотизировал Полю, подавлял волю и хотел заставить её делать то, чего сама Полина никогда бы не сделала. Поля мотнула головой, отгоняя видение словно дурной сон.

– Я уже ничего не чувствую, – соврала Полина, не в силах признаться. – Ваши сеансы не помогают мне. Я хочу забыть. А Вы заставляете меня вспоминать. Уже на протяжении двух лет я посещаю Ваши сеансы, но ничего не меняется. Вы не лечите мою душу, а, наоборот, заставляете заново переживать случившееся. Я устала от этого. Вымотана. Прошло уже пятнадцать лет, а мне до сих пор снятся кошмары. Приходя к Вам, я вижу те же кошмары, что и по ночам. Так зачем мне это? Зачем мне ходить к Вам?

– Со своими демонами нужно бороться, а не прятаться от них, Полина. Милая моя, послушай, – вдруг перешёл он на «ты», чего никогда не было. Голос стал с оттенком интимности и Поля не выдержала.

Она вскочила с кресла и схватила сумку.