– Прошу прощения, – вмешался профессор Свечников, – но я как-то не очень расположен верить словам людей, которые лично мне не известны. – Он обернулся к Кошкину. – Если вы работник милиции, у вас должно быть удостоверение. Будьте добры, покажите его нам. А то мало ли что вы с вашим другом могли нафантазировать, в самом деле…

Глядя ему прямо в глаза, Кошкин достал книжечку и протянул профессору. Свечников внимательно изучил документ, хмурясь. На его переносице залегли глубокие складки.

– Все в порядке, Антон? – шепотом спросила Илона Альбертовна.

– Да, – ответил профессор, возвращая документ Кошкину. – Он настоящий сыщик.

– Жаль, – скучающе протянул Подгорный. – Если бы мы были в каком-нибудь классическом английском детективе, сыщик наверняка оказался бы убийцей. Затасканный сюжетный ход, но зато весьма эффектный.

Надя задумчиво кивнула.

– Мне очень нравится «Мышеловка», – сообщила она.

– А мне всегда было жаль, что мисс Марпл никого не убила, – неожиданно подал голос Макс. – Такая противная старуха наверняка должна была кого-нибудь прикончить.

– Почему это противная? – удивился Филипп.

– Не знаю, мне она никогда не нравилась. В отличие от Пуаро, к примеру.

– Чрезвычайно ходульный образ, – зевнул Подгорный. – Глупее только Шерлок Холмс. Ни семьи, ни родных, ни сколько-нибудь внятных связей, только набор дурацких привычек, переходящий из книги в книгу. Манекены, одним словом.

– Я бы хотел, – вмешался Филипп, – все-таки получить кое-какие объяснения. Уверен, что этого желаю не я один. – Он повернулся к Кошкину. – Прежде всего, о каком убийстве вообще может идти речь? Насколько я помню, Лизина мачеха погибла в автокатастрофе.

– И, между прочим, дело было закрыто, – подал голос профессор.

– Оно открыто вновь, – спокойно ответил Олег Петрович и улыбнулся.

– Почему? – встревожилась Илона Альбертовна.

– На этом настоял муж покойной, Валентин Степанович. У него были некоторые, скажем так, основания думать, что его жена убита.

– Покойный муж покойной, – буркнул Дмитрий себе под нос. Жена укоризненно поглядела на него.

– Что за основания? – спросил Макс.

– Он тебе не скажет, – отозвался критик, с аппетитом поедая апельсин. – Сошлется на то, что обязан хранить тайну следствия.

– Послушайте, – вмешался профессор, – я не знаю, какие основания могли быть у Валентина, но… Все это как-то странно! Он кого-то подозревал? Считал, что к ее смерти мог приложить руку кто-то из домашних?

– Это ваши догадки, профессор, – мягко заметил Олег Кошкин. – Лично я не говорил ничего подобного.

– Иначе папа просто не стал бы держать это в таком секрете, – подавленно проговорила Лиза. – Ведь мы ничего не знали о новом расследовании. Скажите, он подозревал кого-то из нас? Да?

– Чушь, чушь, чушь! – сердито воскликнул Свечников. – Валентин был немолодой человек, мало ли что ему могло показаться! Конечно, не все присутствующие ладили с Евгенией, но чтобы убить ее – это, простите, не лезет ни в какие рамки!

– Это все слова, – отозвался Кошкин. – У вас есть доказательства?

– Между прочим, – сердито пропыхтел Свечников, – коли уж речь зашла о доказательствах, то я осматривал ее тело! Потому что Валентин попросил меня об этом! И я ручаюсь, понимаете, своей репутацией ручаюсь, что Евгения Адрианова погибла в автокатастрофе, да, именно в автокатастрофе!

По тому, как сверкнули глаза Олега Кошкина, Виктория поняла, что у капитана имеется наготове козырной туз, и этим тузом он сейчас профессора прихлопнет.

А может быть, и не только профессора, да-с.

– Значит, ручаетесь, да? – очень мягко промолвил Кошкин. – А вот результаты эксгумации говорят совсем о другом.