- Ты кое-что упустила в самом начале. Сначала ты трахалась с кем-то, потом призналась в этом мне, а уже далее все остальное.

Я замерла и не могла вновь обрести способность говорить. Такая правда звучала еще более отвратительно.

- Просто уточнил, иначе все выходило так, будто я мудак, избивающий жену.

- Тогда ты должен понимать, что все выглядит еще более странно.

Он не ответил. И я понятия не имела, куда мы ехали.

- Где ты с ним трахалась, Лида? – прозвучал его вопрос как гром. И значит, скоро пойдет дождь, но прежде меня поразит самая высоковольтная молния на свете. Вот только она меня не убьет, к сожалению.

- Влад… - я пыталась его предостеречь, потому что возможно он не понимал сам, что творит.

- Лида, где? Простой вопрос. Мне хочется знать это. Куда он тебя отвез?

- Влад… - сорвавшийся голос был схож со скрипнувшим полом.

Но муж продолжал.

- Снял квартиру? Или нет, отель? Как много он зарабатывает? Это был дешевый номер или люксовый, чтобы ты ощутила себя окруженной заботой? – острый взгляд на меня истекающую болью и кровавыми слезами. – Ты плачешь? Не стоит, Лида, - почти нежно.

Нежно и колко. Смесь отвратительная, если не знать, что это говорит муж неверной жене. Мой муж… мне…

- Ведь я не причиняю тебе боль. И даже если так, - он наклонился ко мне и заговорил прямо в ухо, - то она не идет в сравнение с той, что причинила мне ты.

14. Глава 14

Его слова вонзились в мое сердце и душу, охватили всю меня изнутри и пробили огромную дыру. И это всколыхнуло меня так, что я почти взревела.

- Боль, Влад? – отодвигаюсь к двери, чтобы видеть его лицо, чтобы не попадать во власть той вины и стыда, которые шли впереди меня склонившей голову к земле. – Ты говоришь мне о боли? Мне, которая почти три года живет с соседом?

- Соседом? – он почти смеется, но я только начала.

- А кто ты? Муж? Сомневаюсь. Ты сожитель, - ткнула в плечо пальцем. - Который иногда вынимает из штанов свой причиндал и, делая одолжение, имитирует секс с соседкой Лидой, - даже эти слова отдавали жестокой во всех смыслах болью. - Сожитель, который на свою родную дочь едва может посмотреть, и я не беру во внимание такие факты как поиграть с ней, - загибаю на каждую фразу палец, - поговорить или просто погладить по голове, спросить, как у нее дела. Обнять, черт побери, - закричала на последних словах. – Я не прошу обнимать меня, потому что ты скорее удавишься этой идеей, если мы не на людях. Но Лера… Ты мерзавец…

Меня унесло мучительной болью, разочарованием. Они лились из меня потоком нескончаемым. То, что так долго творило внутри меня хаос и уничтожало день за днем. Теперь я говорила. Может быть поздно, но говорила.

Влад остановился на парковке у какого-то ресторана, только выходить не спешили ни он, ни я.

- Мы оба ждали появления ребенка. Оба мечтали, не лги, что это моя фантазия. Это не так. Ты не играл, не такой хороший актер, уж прости. А потом… что с тобой произошло? Что с нами стало? Я любила тебя… Господи… - горячая дорожка слез скатилась по щеке сплошной струей. - Да я обожала тебя больше всего на свете… Тебя… - слова превратились в слезы.

Он говорил мне о боли, но не думал о том, что боль стала моим спутником на долгие годы одиночества, которые он так щедро оставил мне вместо себя.

- Ты был тенью в нашем доме, уничтожил все, что мы создавали вместе, а потом заявляешься, будто гребаный рыцарь и выставляешь грудь вперед, заявляя о боли? Да пошел ты к черту, - руки взметнули вверх, и я его толкнула. – К черту тебя… - снова толкаю и бью ладонью в плечо.

Он ловит мои руки и точно зверь, низвергающий пламя с ноздрями раздутыми, смотрит на меня.