Цена этому всему – полнейшая апатия. По утрам она открывала глаза, глядела в потолок и не слышала ни одной мотивирующей мысли в своей голове, ни одного желания. Огромная, зияющая пустота, полное отсутствие сил, чтобы поднять тело. Слезы катились по лицу, оставляя мокрые пятна на подушке, но их никто не вытирал. Нервы сдавали, со всеми бывает, взрослая жизнь же… Не покидало чувство, будто в реальном мире тоже есть дементоры, вытягивающие все светлые эмоции.

К концу учебного года девушка была словно выжатый лимон, каникулы хотя бы давали возможность выделять время на отдых. Часто, сидя на балконе с кружкой кофе, Оксана думала о своей жизни. Она не понимала, зачем все делает, для чего или, точнее, для кого подобные титанические усилия. Копаясь в памяти, пыталась найти момент, отправную точку, когда возненавидела работу, увы, безуспешно. Пески затягивали плавно. В итоге приходила к выводу: так многие живут, смысл роптать. Надо просто закинуться очередной порцией аффирмаций из Интернета – как раз подлатают на время.

Игнорировала девушка не только голос разума, но и уговоры молодого человека, предлагавшего сменить сферу деятельности. Постепенно в отношениях чаще стали возникать недопонимания, а ввиду отсутствия времени на обсуждения, обиды замалчивались и копились. Девушку раздражал и тот факт, что Саша не делает ей предложение, поэтому Оксана стала постепенно готовить себя к разрыву. Так и случилось, после двух лет решили расстаться друзьями (практически, во всяком случае, кукол вуду не делала, времени на них катастрофически не хватало).

Навалившиеся проблемы еще больше подкосили и без того хрупкий эмоциональный фон. Девушка реже стала улыбаться, а на слезу прорывало практически каждый день. Ей непривычно было видеть в комнате сложенным диван, да и спать хуже стала по ночам, ворочалась по несколько часов. Единственным спасением в тот сложный период оставалась работа, занимавшая теперь еще большую часть жизни. Аналогичного уровня производительности в издательстве не смогли бы сыскать ни у кого. Оксана обрабатывала огромные массивы информации, причем с минимальным количеством ошибок. Благодаря колоссальной нагрузке могла не думать о сложностях в личной жизни, хотя, как можно говорить о трудностях в том, чего нет.

Уже будучи пожилой леди, Оксана никак не могла понять, откуда черпала энергию в эти сложнейшие четыре года. Несмотря на убийственный режим, даже смогла написать и защитить диплом. В те времена у девушки не было даже времени банально похвалить себя за достижения, лишь постоянное бегство от мучившего страха. Как гласит пословица: «Сколько веревочке не виться, а конец будет», поэтому, да, истощение организма нагнало Оксану. В ту ночь ее мучала дикая головная боль, выпитые две таблетки не давали результата. Проснувшись утром абсолютно эмоционально разбитой с полнейшим отсутствием сил, с еще ноющей головой, она поняла, что это точка невозврата. По щелчку мозг проснулся после четырех лет ежедневной гонки, дав слишком громкий сигнал, не услышать который девушка не смогла: «Увольняйся».

Кое-какие накопления за это время сделала, поэтому полгода беспечной жизни без нужды точно смогла обеспечить, а дальше найдет что-то попроще. Оксана словила себя на мысли, что ни разу не сходила в отпуск за четыре года, даже никто не предложил в издательстве. Им была выгодна эксплуатация машины, не нуждающейся в остывании, но руководство не осознавало, чем чреват подобный режим. Хотя, нет, просто относились к сотрудникам как к обезличенным расходникам: уйдет этот – заменим новым. Ее не уговаривали остаться, лишь попросили отработать положенные четырнадцать дней. Какое же облегчение девушка испытала, когда поставила свою витиеватую закорючку внизу заявления на увольнение. В голове звучала лишь одна фраза, осевшая в памяти еще в детстве после прочтения книг Джоан Роулинг о Гарри Поттере: «Добби свободен».