Эдуард благоразумно не становился королю поперек дороги, поскольку плести интриги под самым его носом было по меньшей мере неумно. Почти все должностные лица, управлявшие от лица принца Честером и Уэльсом, были королевскими ставленниками. Эдуард, конечно, мог попытаться самостоятельно назначать своих людей на ключевые посты, но они получили бы полномочия только после утверждения их кандидатур королем. Естественно, принц был крайне недоволен своим зависимым положением, но не собирался открыто выступать против отца, хранил ему верность, несмотря на растущую непопулярность правления Генри III, и регулярно принимал участие в королевском совете.

Эдуард ограничился лишь кратким визитом в свои западные владения и администрацию, назначенную королем, менять не стал. Он вынужденно позволял продолжать в Уэльсе политику, на его взгляд, не самую разумную – то есть безапелляционно навязывать валлийцам английскую систему права и облагать их тяжелыми налогами. Эта политика, вкупе с недипломатичностью Джеффри де Лэнгли и Уильяма де Уилтона, главных исполнителей королевской воли в Уэльсе, вскоре привела к беде. Долго копившееся народное негодование в 1256 году выплеснулось через край, и валлийцы восстали против нововведений, насаждаемых завоевателями. Вспыхнуло восстание.

Когда Эдуард обратился за помощью к королю, самым непосредственным образом ответственному за плохое управление провинцией, тот предпочел умыть руки. Он заявил сыну: «При чем тут я? Земля твоя согласно моему пожалованию. Примени в первый раз силу, стяжай славу в юности, чтобы впредь враги тебя боялись. У меня же есть другие дела, которыми я должен заниматься»[22].

Пока король Англии и его наследник выясняли между собой, кто должен тушить вспыхнувший в Уэльсе пожар, один из четверых внуков Ливелина ап Иорверта Великого – Ливелин ап Грифит князь Гуинета решил обернуть народный гнев себе на пользу. Во главе многочисленных повстанческих отрядов он стремительно атаковал земли, расположенные к востоку от Конви, и буквально за неделю захватил все Четыре кантрева. Его армия дошла почти до самого Честера, не встретив сопротивления нигде; лишь гарнизоны замков Деганви и Дисерт затворили перед ордами валлийцев ворота. Воодушевленный легкими победами над малочисленным противником, в декабре 1256 года Ливелин бросил войска на юг. Он без особого труда покорил Мерионет и Кередигион, отобрал замки Диневаур и Каррег-Кеннен у Риса Вихана – одного из немногих князей Дехейбарта, сохранившего лояльность английскому королю и не перешедшему на сторону.

Затем Ливелин ап Грифит вторгся непосредственно во владения английских лордов Уэльской марки^>{27}. Он захватил Кардиган, принадлежавший принцу Эдуарду, отобрал Гуртейрнион и земли по верховьям реки Уай у сэра Роджера де Мортимера Уигморского, вторгся в долину Северна, бросив тем самым вызов Ричарду де Клэру графу Глостерскому, и разорил маноры Джона Лестрейнджа, причинив ему ощутимый ущерб. В результате своего похода Ливелин сумел консолидировать под своей властью обширные территории, которыми правил железной рукой. Его оплотом было наследственное владение Гуинет – древнее княжество, располагавшееся на северо-западе Уэльса и включавшее также большой остров Англси (по-валлийски Мона). Центральные области находились под управлением либо наместников Ливелина, либо его вассалов.

Для того чтобы разгромить Ливелина, у Эдуарда не хватало ни сил, ни средств. Генри III не только устранился от решения созданной им же самим проблемы, но и сыну помогать не собирался – предложенные принцу 500 марок можно расценить разве что как насмешку. Эдуарду пришлось самостоятельно изыскивать средства. Он обратился к дяде Ричарду графу Корнуоллскому, который одолжил ему куда более внушительную сумму в 4000 марок. В том же году принц занял 1000 фунтов у Бонифаса Савойского, архиепископа Кентерберийского, и в погашение долга тут же передал ему право получать доходы от манора Илэм в течение пяти лет. Кроме того, Эдуард даровал жителям Бристоля право оставлять себе городские доходы в течение четырех лет в обмен на единовременную выплату 1600 марок.