Правление Крона всеми признано золотым, т.е. самым счастливым и для богов, и для людей и, тем не менее, по воле непреложной Мойры Лахесис он был свергнут, и ему не помогли все древние могучие боги Титаны, олицетворявшие стихийные силы самой природы. Олимпийские боги (Зевс, Посейдон, Аид, Гера, Деметра и Гестия), победившие в многолетней Титаномахии значительно уступали в силе Титанам, среди которых были настоящие исполины такие, как Атлант, сумевший поднять купол неба на свои плечи, и Гелиос, огненными конями которого никто, кроме него, не мог управлять. Но за олимпийцев были всемогущие Мойры, и потому они смогли победить и Титанов, и Гигантов, и даже незаконного силой Тифона, самого могучего из когда-либо рожденных существ. Однако почему Мойры помогали именно олимпийским богам точного ответа нет (можно лишь догадываться, что олимпийцы более прогрессивны), в том числе и потому, что их намерения, действия и пути реализации предначертаний до конца не объяснимы.

Тем более не могут избежать предначертаний судьбы люди, для смерти рожденные. Среди героев-рокоборцев наиболее известен Эдип и его отец Лаий. Узнав, что ему предстоит умереть от руки сына, Лаий перестал спать с женой, но она все-таки, подпоив мужа вином, зачала и родила. Тогда Лаий проткнул новорожденному сыну лодыжки и приказал отнести в горы, но по случайности сын, получивший имя Эдип, выжил. Узнав у оракула, что он убьет своего отца и женится на матери, Эдип всеми силами старается этого избежать и не возвращается к людям, которых считает своими родителями. Однако, именно благодаря его действиям Могучая Судьба парадоксально реализует свои намерения. Впрочем, можно быть уверенным, что, если бы Эдип вел себя иначе или вообще не знал бы оракула, то Мойра все равно добилась бы своего предначертания, но иначе.

Родоначальник европейской трагедии Эсхил называет Мойру всевершащей и говорит, что уменье любое – пред Судьбой ничто.

Отец истории Геродот приводит изречение Пифии лидийцам: предопределенного Роком не может избежать даже бог и, что бог не может отвратить Рока… Самая тяжелая мука на свете для человека – многое понимать и не иметь силы бороться с Судьбой.

Хор в трагедии Еврипида «Алкеста» поет, что к звездным вздымался он высям, многим наукам причастен, но ужасней Судьбы он силы не знает.

Гесиод уже в ранней юности вдохнувший дар божественных песен поет, что тяжко карают Мойры и мужей, и бессмертных богов за проступки, и никогда не бывает, чтоб тяжкий их гнев прекратился раньше, чем полностью всякий виновный отплату получит.

Плиний Старший говорит, что во всем мире люди призывают единую Судьбу. Ее одну обвиняют, ей одной вменяют все что происходит, о ней одной только и думают, ее же одну восхваляют и осыпают упреками. Она одна заполняет оба столбца – расходов и доходов – во всей ведомости человеческой жизни. До такой степени мы подчиняемся всемогущему Року, что и боги по сравнению с ним не столь уж важны.

Зевс в «Зевсе уличаемом» Лукиана говорит: ничто не случается без воли Мойр, но все возникшие имеет такую Судьбу, какая предназначена их пряжею. На вопрос: равны ли могущественные и таинственные Рок, Промысел и Судьба трем непреложным Мойрам, Зевс уклоняется от ответа, объявляя этот вопрос хитрым, взятым у проклятых софистов. Софисты же говорят, что боги находятся в таком же рабстве, как и люди, и служат тем же властительницам Мойрам. При этом, он добавляет, что положение бессмертных богов гораздо хуже человеческого: людям хоть смерть дарует свободу, а несчастье богов беспредельно, и их рабство, навитое на большое веретено Ананке, будет длиться вечно.