Нервно поправляя пиджак, сжимаю пальцы в кулаки до белых костяшек, впиваясь ногтями в кожу, снова отвлекая себя от мыслей. Сдерживаюсь, чтобы не сорваться на крик и на оскорбления.

Я выше всего этого.

Я люблю своего мужа, точнее… любила.

Нет, я не знаю. Я все еще не могу поверить и осознать, что это все происходит со мной. И это моя сказка, такая красивая, яркая, в которой на самом деле принц спас сбежавшую из дома от злого тирана-отца принцессу.

Мой муж и есть тот принц. Тогда, год назад, даже чуть больше, я не предполагала, что именно Тимур и был предназначен мне в мужья, что отец меня хотел в тот вечер познакомить с ним. А я сбежала, представляя себе совершенно другого человека, отвратительного, старого, которого я буду ненавидеть и презирать.

Сбежала, попала в объятия Тимура и влюбилась. Да, влюбилась с первого взгляда. Он привез меня к себе, ни разу не обидел, не оскорбил, не унизил. Я отдалась ему сама, по любви, по доброй воле, а когда через три дня все открылось, и он рассказал мне, глупой, но уже безумно влюбленной в него девчонке, всю правду, я была ошарашена.

Я не знала, что ответить, но внутри меня все ликовало от счастья, от того, что я выйду замуж за человека, которого люблю. Но сейчас, накануне нашей годовщины, которая будет через неделю, я узнаю о том, что мой любимый человек меня предавал.

Не хочу никуда ехать, нет сил видеть счастливых, улыбающихся людей, слушать пустые разговоры. Хочу спрятаться от всех, скрыться на пару дней, побыть одной, обо всем подумать.

Но в то же время понимаю, что это не выход. Я не должна так себя вести. Спрятаться, как улитка, в свой панцирь и ждать, когда все пройдет. Ничего не пройдет, это уже случилось.

Может быть, он изменял мне вчера, и позавчера, и месяц назад? Может быть, у него вообще есть другая семья и ребенок от другой женщины?

От таких мыслей стало совсем дурно. Голова закружилась, во рту пересохло. Прикрыла глаза, откинулась на сиденье, но тошнота не унималась, открыла окно, начала дышать.

Свекровь что-то говорила, опять осуждала или оскорбляла меня, приводила в пример девушек из других семей, которые могли уже принести наследника. Я ничего не слышала, лишь гул и отдельные слова. Было желание открыть дверь, выпасть на дорогу и оказаться под колесами машин.

Не хотелось жить, если это все на самом деле, то, что я нафантазировала, то я не знаю, что будет.

Я не знаю, что будет со мной. Что будет с нами, но нас уже не будет.

– Марианна, мы приехали. Тебе плохо?

Да, мне плохо, мне так плохо, что не хочется жить.

Открываю глаза, мы уже стоим на парковке, свекровь вышла, хлопнув дверью, а я продолжаю сидеть. У Тимура в глазах волнение, он хмурит брови.

– Нет, нет. Со мной все в порядке.

– Точно?

– Просто слишком жарко. Ты знаешь, что меня укачивает везде и всегда.

Говорю что угодно, не останавливаясь, лишь бы отвлечь себя и не смотреть на мужа, рассматриваю свои ногти, достаю из сумочки телефон, проверяю, нет ли сообщений или звонков, кладу обратно, но снова достаю его и сжимаю в руке.

– Мы идем?

– Да, конечно, мы идем.

Выхожу из машины, поправляю костюм, вытирая вспотевшие ладони, кусаю губы, нервно поправляю волосы. Надо идти, надо держать лицо. Надо во что бы то ни стало никому не показывать, что со мной происходит.

В этом обществе так не делают, здесь все сразу становится достоянием общественности. Не так посмотрела, была слишком грустной либо слишком веселой, сразу подумают, что либо ты наркоман, либо у тебя депрессия. Если ты не пьешь, то обязательно пойдут слухи, что ты беременна, пьешь много – алкоголичка.