С Татой, правительницей клана, у нас сложились теплые отношения. Она была женщиной суровой, сама наполовину человек. Но хорошо понимала законы животной части своих соплеменников и никому не давала спуска.

Семейство Кая и его община все больше напоминали мне Аджун, в котором я иногда бывал. Единственное, что их отличало – скрытность. Они жили в домах, построенных в глубине ущелья побережья, охотились, занимались ловлей рыбы. Но при этом удивительно спокойно пользовались благами цивилизации, чего я никогда не встречал у белоглазых. У них был даже свой исследовательский центр и клиника, в которой мечтал работать Кай.

Сейчас я довел технологии безопасности в клане до совершенства. С моим появлением другие кланы забыли дорогу к границам Уарлоу Вэллей, как они называли свое поселение. Но главным врагом для нас навсегда стали люди.

– Привет, – усмехнулся Кай в трубке. – Где ты был?

– А ты? – вернул ему упрек. – Изводишь нервы…

– Маме или тебе?

Я усмехнулся.

– Ты знаешь, что я тоже переживаю…

– Хант, пора уже переживать о себе. Ты ее нашел?

Они сегодня все сговорились.

– Откуда ты знаешь?

– Ты обещал, что найдешь того, кто может тебе помочь. Тата сказала, что нашел.

– Да.

– И?

– Она чужая.

Последовала пауза.

– Хант, но ты же не отдашь ее?..

– Волк медведю не учитель, Кай, – тихо заметил я, имея ввиду, что не так все просто.

– Я знаю, – не обиделся мелкий. – Но ты – особенный медведь. Ты же помнишь, да?

Конечно, я помнил. Белоглазые не переносят медведей на дух. Как и медведи их. Но что-то в нашей истории пошло не так.

– Когда ты приедешь?

– Есть дела, – нахмурился я.

– Будь осторожен, Хант. – Кай не одобрял моих с Татой планов. Волчица дала мне карт-бланш на месть людям. А он сам будто принял то, что не сможет вернуться в общество людей, и забыл о мечте выучиться на врача. Но это лишь казалось. Ему было плохо, как и мне. – И верни себе девушку. Тебе нужен другой смысл в жизни…

– Не уходи пока в леса больше, – попросил я глухо.

– Хант…

– Ты меня понял?

– Да.

– Спасибо.

– Надолго вернулся? – вопросил Уилл, когда я отбил звонок.

– Да. Я попросил.

– Это хорошо.

– Да, – задумчиво кивнул я. – А я пойду на охоту.

Он внимательно на меня посмотрел через плечо и коротко кивнул.

Я не остановился на тех людях, которые участвовали в зверствах на базе. Все это спонсировалось Смиртоном, а желающие облегчить свою участь наемники разболтали много всего интересного. Особенно красноречивым был доктор. Смотрел на меня, ублюдок, оставшимся глазом, и цедил мне информацию…

А теперь это стало моим личным обезболивающем – найти одного за другим. Тех, кто отдавал приказы, а еще тех, в головах которых вообще возникла эта идея… И не забыть тех, кто все это проспонсировал. Обезболивающего хватит надолго.

Я влетела в комнату и захлопнула за собой двери, защелкивая хлипкий замок. Мне все казалось, что Эйдан рядом, на расстоянии шага, и что он не выпустит… Когда осталась в тишине, ошпарило ужасом – а если он специально отпустил меня, чтобы добраться до ребенка?

– Черт, – выдохнула я.

Может, зря я ему наврала? Может, к чужому ребенку он проявит агрессию и не оставит в покое наверняка?

– Что случилось? – послышалось сонное от единственной двери, разделяющей крохотную жилплощадь на две части. В кухне можно было разве что развернуться одному. А диван, стоявший у стены, позволял спать на нем только крючком. Соседка, которая оставалась с ребенком, прошла к диванчику и посмотрела на меня осоловело: – Уже три?

– Да-да, – стянула я кофту. – Можешь идти, спасибо…

– Он успокоился вот только час назад, – устало прокряхтела Соня.