Но не будем забегать вперёд. Возвращаясь к тому, с чего мы начали, отметим, что современный человек, безусловно, помещён в определённую среду, которая на него оказывает огромное влияние. Эта среда определяет, какие задачи, в том числе интеллектуальные, решать человеку. Однако было бы ошибкой винить человека в том, что он слаб, наивен, развращён или деструктивен. Современный человек так же, как и его предшественники, постоянно ищет новые ходы в лабиринте мышления. И если сегодня это выглядит как слабость, наивность, развращённость или деструктивность, то это может означать только одно. Такими для нас выглядят первые плоды новой, зарождающейся сегодня формы мышления.
Томас Гексли говорил: «Всякая истина рождается как ересь, а умирает как предрассудок». Но важно, что ересью или предрассудком она оказывается в общественном сознании. Тогда как в индивидуальном сознании идея рождается как новый способ или структура мышления и после этого уже не умирает вовсе. Возможно, именно в этом роль индивидуального сознания в развитии общества.
Говоря, что структура индивидуального мышления берётся обществом на вооружение и обрастает в нём содержанием уже на реальном материале, мы, казалось бы, заходим на территорию структурализма, который пытался объяснить весь мир через лингвистические структуры, но потерпел неудачу. Ведь структурализм не оправдал своих сциентистских притязаний и не смог объяснить природу творчества и человека вообще с помощью методов семиотики. Не оправдал и информационного подхода, стремящегося объяснить всё через термины информации. Связанная с этими теориями генетика, оперирующая биосемиотическими и биоинформационными категориями, тоже оказалась пока не в состоянии дать целостное описание феномену человека и его свободы творчества.
Поэтому, и не только поэтому, мы стараемся найти убедительные аргументы в пользу того, чтобы рассматривать сознание не как информацию или её особый вид, а как самостоятельное явление или процесс. В едином информационном поле не остаётся места для индивидуального независимого агента сознания, который мог бы иметь хоть какую-то толику автономности. Информационный подход не может провести границу между наблюдателем и объектом наблюдения. Между автором и текстом. Структурализм кажется нам неверным подходом уже поэтому. Представляется, что следует изучать не только структуры, но и более сложные совокупности процессов и явлений, не имеющих внутренних связей, для которых возможна непроницаемая граница между явлениями и процессами. Возможно, речь может идти о не-структурализме, хотя мы назвали такой подход «теория не-систем».
Прежде, чем перейти к его обсуждению, заметим, что достаточно важной вехой на пути понимания человека нам кажется возникшая в 1970-х годах теория аутопоэзиса, или самовоспроизводства живых систем. Она была предложена чилийскими учёными У.Матураной и Ф.Варелой. Эта теория не лишена слабых мест, но её важной чертой является то, что её авторы с самого начала выступили против информационного похода, настаивая на том, что информационное взаимодействие не объясняет поведение биологических систем. Ещё в 1969 году в работе «Нейрофизиология познания»[9] Матурана высказал идею, что нервная система обладает определённой закрытостью и её следует рассматривать с информационной точки зрения как закрытую систему.
Эти идеи почерпнул философ и социолог Никлас Луман, который на основе теории аутопоэзиса разработал свой оригинальный подход к пониманию общественного развития. Так же как и чилийские учёные, Луман исходил из определённой закрытости социальных систем. По его мнению, существует множество относительно закрытых социальных систем, которые, однако, наблюдают друг за другом и тем самым создают нечто сложное, комплексное – окружающий мир. Социальные системы